"Александр Дюма. Княгиня Монако (Собрание сочинений, Том 57) " - читать интересную книгу автора

где ее окружало множество придворных. Едва лишь королева там поселилась, как
моя матушка удостоилась ее личной аудиенции; королева бурно выражала
радость - в юности она хорошо знала матушку, поскольку кардинал де Ришелье,
как и кардинал Маза-рини, всячески старался приблизить своих родственников к
членам королевской семьи.
Английская королева была так добра, что соблаговолила попросить меня
стать одной из подруг ее дочери, принцессы Генриетты; меня отвели к ней на
следующий же день - отсюда моя привычка к непринужденному с ней общению.
Английская принцесса заинтересовалась мной и моим, как считалось,
необычайным умом. С тех пор мы больше не расставались и моя жизнь проходила
рядом с принцессой и Пюигийемом. Граф, ревновавший меня ко всем, ходил с
обиженным видом, когда я задерживалась в Лувре надолго; он забрасывал свои
занятия и даже отказывался от еды. Во дворце Грамонов над этим подшучивали,
и мой отец больше всех.
- Этот смельчак высоко метит, - говорил он, - он далеко пойдет.
Действительно, кузен оправдал все надежды, причем оправдал их сполна!
Я умолчу о смуте, баррикадах и сражениях, о господине коадъюторе и
председателе Брусселе, о Парламенте и принцах - все это осталось в истории,
но все же я хочу рассказать о нескольких событиях, ибо они меня потрясли.
Во-первых, о моем близком знакомстве с несчастным Танкре-дом де Роганом - он
не преминул примкнуть к моей свите бастардов, будучи незаконнорожденным и в
то же время не являясь им; иными словами, г-жа де Роган произвела его на
свет без участия в этом мужа, и тем не менее ее сын именовался Роганом,
несмотря на возражения его сестры, запрещавшей другим то, что она сама
делала столь часто. Танкреда привела к отцу герцогиня, и он всем у нас
понравился. Я нашла его красивее кузена, что привело Пюигий-ема в ярость, и
он готов был затеять с Роганом ссору. Невыразимая печаль сквозила в чертах
этого бледного лица - как неоднократно повторял сам Танкред, он был рожден
для страданий. История мальчика чрезвычайно трогательна: его отняли у
кормилицы, после чего он воспитывался в Голландии у какого-то галантерейщика
и долгое время считал себя жалким сиротой. Госпожа де Роган, по ее словам,
прятала сына от единоверцев, видевших в ребенке своего будущего вождя,
который поведет их на новые религиозные войны. Великий герцог де Роган знал
о существовании Танкреда и, по словам той же г-жи де Роган, всегда любил его
как единственного сына. Несомненно одно: мальчик появился на сцене лишь
после смерти герцога, внезапно, с претензиями на наследство, в то время как
его сестра-девица уже определенно считала себя единственной и бесспорной
обладательницей богатства. Эта история наделала много шуму; Парламент,
рассматривавший дело, вынес нелепое постановление, которое ничего не решило.
Но тут за бастарда вступился сам Господь. В ту пору Танкреду было
семнадцать лет, но выглядел он на все двадцать. Печаль и постоянные раздумья
делали его еще старше. Как только этот несчастный увидел меня - а я была
тогда не более чем юной девицей, - он заявил своей матери, что никогда не
согласится взять в жены другую женщину, кроме меня. Это вызвало у нее
удивление, тем более что положение Танкреда было чрезвычайно зыбким,
невзирая йа все надежды его поправить. Его досточтимая матушка была и
по-прежнему оставалась одной из самых ветреных особ при дворе. Она обожала
молодых людей и раздала бы им часть своего состояния, если бы ее дочь не
исправила положение. Эта девица, вопреки всем и всему, вышла за-йуж за г-на
де Шабо и сделала его герцогом де Роганом; понятно, что они изо всех сил