"Александр Дюма. Корсиканские братья" - читать интересную книгу автора

Через пять минут - новый подъем, более трудный и более отвесный, чем
первый. Люсьен, добравшись до последней площадки, протянул руку и вытянул
меня за собой.
- Неплохо, неплохо, - сказал он мне, - вы неплохо справляетесь для
парижанина.
- Это из-за того, что парижанин, которому вы помогли сделать последний
шаг, уже совершал несколько путешествий подобного рода.
- Действительно, - сказал Люсьен, смеясь, - нет ли у вас недалеко от
Парижа горы, которую называют Монмартр?
- Да, я это не отрицаю, но, кроме Монмартра, я поднимался также и на
другие горы, которые называются Риги Фолхорн, Гемми, Везувий, Стромболи,
Этна.
- Ну, теперь, напротив, вы будете меня презирать за то, что я никогда
не поднимался ни на какие другие горы, кроме Ротондо. Как бы то ни было, мы
добрались. Четыре столетия назад мои предки могли бы открыть ворота и
сказать вам: "Добро пожаловать в наш замок". Сегодня их потомок указывает
вам на этот пролом и говорит: "Добро пожаловать на наши руины".
- А этот замок, он тоже принадлежал вашей семье после смерти Вичентелло
д'Истриа? - спросил я, возобновляя прерванный разговор.
- Нет, но еще до его рождения это было жилище одной из женщин нашего
рода - известной Савилья, вдовы Люсьена де Франчи.
- А не с этой ли женщиной произошла ужасная история?
- Да... Если бы сейчас был день, вы могли бы отсюда еще увидеть руины
замка де Валль, там жил сеньор де Джудиче, столь же ненавидимый всеми,
насколько она была любима. Он влюбился, и поскольку она не торопилась
ответить на эту любовь, он сделал ей предупреждение, что, если она не
решится дать согласие стать его женой в назначенное время, он захватит ее
силой. Савилья сделала вид, что уступила, и пригласила Джудиче на обед. Он
был на седьмом небе от радости, совершенно забыв, что достиг этого лестного
результата с помощью угрозы, и откликнулся на приглашение, придя в
сопровождении всего лишь нескольких слуг. Позади них закрылась дверь и через
пять минут Джудиче, арестованный, был заперт в темнице.
Я прошел по дорожке, которую указал мне Люсьен, и очутился в каком-то
квадратном дворике.
Через образовавшиеся в стенах щели луна освещала землю, усыпанную
обломками, неровными световыми пятнами.
Остальная часть площади оставалась в тени, которую отбрасывали еще
уцелевшие крепостные стены.
Люсьен достал часы.
- О, - сказал он, - мы пришли на двадцать минут раньше. Давайте сядем,
вы, должно быть, устали.
Мы уселись, или, точнее говоря, улеглись на каком-то пологом спуске,
поросшем травой, лицом к большой щели.
- Но мне кажется, - сказал я своему спутнику, - что вы мне не
рассказали историю до конца.
- Да, ну так вот, - продолжил Люсьен, - каждое утро и вечер Савилья
спускалась в темницу, где был заключен Джудиче, и там, отделенная от него
лишь решеткой, раздевалась и представала перед пленником обнаженной.
"Джудиче, - говорила она ему, - как мужчина, столь безобразный, как ты,
мог вообразить себе, что будет владеть всем этим?"