"Яцек Дукай. Ксаврас Выжрын" - читать интересную книгу автора

- Посмотрим.
- Не знаешь?
- Узнаю, - флегматично ответил контрабандист. - Как придет время, так
и узнаю.
- И что это должно, черт подери, означать?! Какое еще время? На что
время?
- На него, сынок, на него. - И означало это, не больше и не меньше,
что и сам Витшко пока что не знает места пребывания Ксавраса Выжрына. Это
известие что-то сломило в Смите. Меня убьют, а я даже не успею его увидеть,
бормотал он взбешенное предсказание.
Седьмого апреля они впервые ночевали под крышей. Это был какой-то
небольшой городишко, стоящий над узким притоком Вислы; Смит не запомнил ни
названия, ни городка, ни притока. Они уже добрались до зоны недавней
активности Армии Свободной Польши, проходили мимо пожарищ. Это было не
совсем похоже на вертолетные приграничные рейды, здесь шла тотальная война,
а население составляло такую же переменную в ее уравнении, что и погода,
рельеф местности или дорожная сеть. Взбунтовавшиеся дивизии Большой
Четверки (Алмасов, Руда, Гайнич, Явличус) заслуживали только лишь такого
внимания: семь прусских вертолетов. Здесь, на юге, поближе к горячему
сердцу ЕВЗ, начиналась страна Ксавраса Выжрына. Старая песня: чем больше
гор, тем больше свободы. Поэтому, маршируя к горам, они маршировали
прямиком в пасть Зверя. Вот и первые танки на дорогах. Вот уже грязные
грузовики с такими же грязными солдатами. Вот уже свежие могилы возле
кюветов. Смит шел и глядел, как будто у него на голове был шлем. Ребенок
без руки. Корова без ноги, с деревянным протезом, хромающая по огороженному
колючей проволокой пастбищу; у ребенка протеза нет, потому что и не нужен,
кроме того - еще и растет, да и неизвестно еще - дорастет ли. Люди на
дорогах: массовые миграции - движения гладких мышц Зверя перемещают их
вверх и вниз по его пищеварительной системе. Это хорошо, это хорошо, шепчет
Витшко: беженцев никто не контролирует. Стоящие на перекрестках и держащие
влоды в руках монголы отходят от костра только лишь тогда, когда
высматривают в толпе кого-нибудь на вид столь обеспеченного, чтобы был в
состоянии заплатить выкуп, взятку, штраф или как тут это сейчас называется;
только все здесь в тряпье, да и сами словно тряпки. Гражданских машин
вообще не видать. Много велосипедов. В дорожном покрытии ямы, шрамы от
взрывов. Временами в радиусе взгляда какие-нибудь останки: вездехода, ТМП
или танка. Смит по привычке проводит по ним плавной панорамой. Два
контрольных поста, но их проходят без проблем. Переговоры ведет силезец,
Айен молчит. Нужно выспрашивать у людей, дорожных указателей совсем нет,
остались только обозначающие границы городов бетонные монументы, которых
просто не удалось убрать; бетонной кириллицей они заявляют присутствие еще
большего количества бетона. А они все идут и идут. Смит видит гораздо
больше, чем понимает.
- Здесь же практически нет мужчин.
- Ну да, нет.
- А это что, часовня?
- А-а, Саперной Божьей Матери. - Контрабандист все еще остается чужим;
нельзя понять, когда он шутит, а когда говорит серьезно. Действительно ли у
него рак? Вообще-то он подтвердил, когда Айен у него спросил, но тот
предполагает, что это только из чувства противоречия. Сейчас же