"Дэвид Дучи. Смертельное сафари (кенийский детектив)" - читать интересную книгу автора

в кресло и полистал газету. В ней главным образом говорилось о конференции
ЮНКТАД, которую на следующее утро должен был открыть не кто иной, как сам
президент республики. В Найроби уже прибыли главы правительств Филиппин,
Анголы, Замбии, Маврикия, а также личный представитель президента США д-р
Чарлз К. Уэллс.
Что и говорить, комиссару Омари сейчас не позавидуешь. Ведь он как бы
главный ангел-хранитель всех этих высоких гостей, а опытных людей под его
началом не так уж много. Жаль, что я не могу на этот раз прийти ему на
помощь. У меня на руках фон Шелленберг, который тоже нуждается в неусыпном
внимании.
Я отшвырнул газету и достал добытую накануне у клерков туристической
фирмы "Кросс-Кения" фотокопию длинного списка имен, восемьдесят из которых
были аккуратно отпечатаны и лишь одно в конце добавлено от руки. Туристы
были разбиты на десять групп, по восемь человек в каждой. Большинство из
Европы, но попадались также японцы и американцы. В списке указывались также
профессии. Кого здесь только не было, даже один священник! Мужчин вдвое
больше, чем женщин.
Я долго вчитывался в список, но мне это мало что дало. Фон Шелленберг
вышел в гостиную без четверти восемь в защитного цвета костюме сафари. Он и
в нем умудрялся сохранять внушительный вид. Снобистские замашки
чувствовались в каждом его жесте, они сопутствовали ему, как крепкий запах
сигар.
Мы пожелали друг другу доброго утра и отправились завтракать. Уже у
лифта я извинился, сказав, что оставил в номере сигареты, и, вернувшись,
повесил на дверную ручку люкса табличку с просьбой не беспокоить. Это для
того, чтобы горничные не принялись за уборку, пока Сэм не соберет отпечатков
пальцев. После этого я присоединился к фон Шелленбергу.
Завтрак начинался в половине восьмого, и пока что лишь немногие из
постояльцев спустились в ресторан. Официанты, казалось, тоже до конца не
проснулись, обслуживали медленно.
Я заказал тосты и кофе, приготовясь к созерцанию того, как фон
Шелленберг будет поглощать яичницу с ветчиной, печенку и свиные сосиски,
корнфлекс и фруктовый сок. Оказалось, что он большой любитель поесть, -
накануне за ужином это его свойство не проявилось достаточно наглядно. За
едой он молчал - и слава богу! - говорить в такой ранний час было решительно
не о чем.
В ресторан вошло французское семейство и село за тот же столик, что
накануне. Потом появился американец, со следами жестокого похмелья на лице.
Он громко заказал два стакана воды и целый кофейник, заявив, что никакой
еды, а тем более яичницы видеть не может. Наверно, накануне он закатил бал в
собственную честь.
В пять минут девятого я поднялся, вышел в вестибюль и увидел Сэма в
черном костюме и узеньком красном галстуке, ставшем для сослуживцев его
опознавательным знаком. Он был мрачнее тучи.
- Еще минута, и меня бы здесь не было.
Орудия труда находились в элегантном чемоданчике, который он держал в
левой руке. Он никогда не был франтом, поэтому отделанный серебром дипломат
никак не вязался с его обликом.
- Сначала завтрак. - Я повел его к ресторанной двери.
- Забудь про это. - Сэм снова взглянул на часы. - Побыстрее бы