"Евгений Дубровин. В ожидании козы" - читать интересную книгу автора

- Однажды... у меня дебет не сошелся с кредитом.
И так сильно смеялся, что со стола улетали мухи.
В тех случаях, когда мы не ночевали дома (иногда мы с пацанами
совершали путешествия на товарняках), мы шли к бухгалтеру и просили сказать
матери, что были у него. Семен Абрамович охотно соглашался.
Бывать у бухгалтера мы любили. Хотя он жил один, но в доме всегда было
прибрано и чисто. Везде белые занавесочки, даже на зеркале, и чтобы
посмотреться, надо было раздвинуть шторки. На стенах висело много разных
красивых плакатов, но все они были почему-то мрачного содержания: то боец
бросался с бутылкой горючей смеси под танк, то немцы жгли хату, то дети
играли на мостовой, а на них мчалась машина. Вообще жилище бухгалтера сильно
отличалось от нашего: там имелась большая этажерка, полная аккуратно
переплетенных отчетов. На комоде стояли гипсовые кошечки, собачки, слоники,
а посредине возвышался толстый тяжелый кот, набитый мелочью. Над кроватью
висел ковер с очень красивым рисунком, где были замок, озеро, лебеди,
царевна с царевичем и еще много всякой всячины. Этот ковер я рассматривал,
наверно, уже раз двадцать и все равно каждый раз находил все новые и новые
детали.
Когда мы приходили, бухгалтер доставал с полки большую банку, полную
слипшихся круглых конфет, и давал ровно по две штуки. Пока мы вежливо
сосали, он работал: что-то писал и щелкал на счетах. В это время вид у
Семена Абрамовича был очень внушительный и ученый
Даже в будни бухгалтер одевался очень аккуратно: на нем всегда был,
несмотря на жару, выглаженный костюм в полосочку. В карманчике пиджака -
разноцветные заточенные карандаши, расческа, очки. На шее - с огромным узлом
шелковый галстук.
Всех людей бухгалтер делил на две неравные группы: культурных и
некультурных. Люди культурные - их меньшинство, - это те, кто работает в
учреждениях, чисто одевается, читает газеты. Особенно Семен Абрамович ценил
тех, кто имел красивый почерк и мог быстро в уме умножать и делить. Сам
бухгалтер писал очень красиво, а о счете и говорить нечего: умножить,
например, в уме 35 на 47 ему было раз плюнуть.
Некультурные же люди - все остальные.
Нашей матери бухгалтер говорил, что когда у него будет семья, то в ней
все будет культурно. Он не позволит своей жене заниматься физическим трудом,
а устроит ее в банк или аптеку и выпишет журнал "Работница". Детей же он
отдаст учиться на ревизоров, даже если вдруг окажется, что это дети не
родные. У него мягкое сердце, и он будет их любить, как отец.
Услышав слово "отец", мать начинала плакать. Бухгалтер нервничал, еще
больше пил чаю и чаще расчесывался.
- Ничего... - бормотал он. - Еще неизвестно, как лучше... Может,
попадется хороший человек, культурный... со своим домом...
Всем было ясно, о ком идет речь, но мать делала вид, что ей непонятно.
Она все оттягивала свадьбу и сильно плакала по ночам в подушку.
При случае я всегда расхваливал матери бухгалтера. Если уж нет
настоящего отца, то лучшего, чем бухгалтер, наверно, и не найти.
О настоящем отце я знал очень мало. Помнил только, что у него были усы
и красное обветренное лицо. Когда у нас происходили конфликты с матерью, она
всегда вспоминала отца. По ее словам, это был человек очень сильный,
строгий, с железным характером. Мы бы у него "ходили как шелковые". Отец не