"Д.В.Дубровская "Судьба Синьцзяна. Обретение Китаем "Новой границы" в конце XIX в."" - читать интересную книгу автора

до более чем 10 млн. лянов. Таким образом, на протяжении ранних лет моего
правления, казна имела около 33-х - 34-х млн. лянов. Таким образом,
обладание территорией Синьцзяна не только далеко от пустой траты денег, но
и, практически, пополняет национальные ресурсы". (11, цз.4, лл. 13-15).
Действительно, когда Синьцзян находился под контролем маньчжуров, им
требовалось меньшее количество солдат для поддержания "естественной"
границы по Памиру, немногочисленные горные проходы которого в случае
необходимости, несомненно, было гораздо более просто оборонять, чем
защищать непосредственно внутренний Китай. Когда же Синьцзян напротив,
находился в руках коренных жителей или же "потенциального противника",
Цяньлун, вероятно, предполагал, что все внутренние земли Китая становились
как бы открытыми и требовали того, чтобы защищающая их армия всегда была в
боевой готовности, способная отразить как гипотетические, так и
действительные нападения. Дальнейшая логика приверженцев идеи обладания
Синьцзяном проста: если из-за невыгодной географической позиции обороны
надо было увеличивать общее количество солдат, то пропорционально
увеличивалась сама цена национальной обороны. Это объясняет тот факт, что
Цяньлун смог демобилизовать часть своей армии после того, как были
завоеваны Джунгария и Восточный Туркестан, и появилась возможность
экономить деньги на содержании войск. Это было особенно выгодно, т.к.
богатый южный Синьцзян мог взять на себя значительную часть расходов по
обеспечению армии и гарнизонов.
В том же труде Вэй Юань пишет: "... в северном Синьцзяне находится более
чем 238600 му "гарнизонных полей" (туньтянь, земельные участки,
обрабатывающиеся солдатами военных поселений - Д.Д.), а в южном Синьцзяне
- еще 49 000 му. Эти поля обеспечивали правительству ежегодный доход в 14
300 даней различных зерновых. Под началом главнокомандующего,
/располагавшегося/ в Урумчи, находится более чем 100 тыс. гарнизонных
землевладельцев.
Помимо земельных участков, - продолжает Вэй Юань, - которыми владеет
правительство, остальная земля доступна для обоснования простым людям.
Земля же здесь настолько успешно обрабатывалась, что она столь же
плодородна, как и земля во внутреннем Китае. Люди здесь платят те же
налоги и отбывают те же повинности, что и их соотечественники, живущие во
внутреннем Китае. За всю свою жизнь они еще не видели военных действий. По
сравнению с первыми годами правления императора Канси и Юнчжэна, когда
огонь войны угрожал Пекину, когда люди, /живущие/ у границы были
подвержены постоянной опасности, когда правительство было вынуждено
перебрасывать все обеспечение через бескрайнюю пустыню в Кобдо и Баркюль,
чтобы вести отчаянную борьбу, которая стоила нам более чем 70 млн. лянов
государственных средств, - в какой период было больше пустой траты денег?
Кроме того, когда внутренний Китай становится более и более
перенаселенным, в Синьцзяне мы нашли богатые необработанные земли...
Просто глупо думать об отказе от Синьцзяна ради экономии средств, которые
никогда и не тратились". (11, цз.4, л.15).
Вэй Юань в данном случае обосновал точку зрения маньчжурского
правительства, которое полагало, что во всех смыслах будет выгоднее
охранять границу к западу от Синьцзяна, вместо того, чтобы, отказавшись от
этих земель, приблизить ее к Пекину. Вдобавок, с финансовой точки зрения,
он полагал более разумным использовать богатые ресурсы нового владения для