"Юлий Дубов. Идиставизо" - читать интересную книгу автора

лежащий на сгибе автомат.
- Стреляешь хорошо? - отвлек его голос сопровождающего.
- Не знаю, не пробовал, - хотел сказать Моня, но вместо этого загадочно
улыбнулся и сплюнул в открытое окно поезда. Плевок попал на занавеску и
лениво пополз вниз.
Сопровождающий посмотрел на Моню с сомнением.
- На следующей остановке выходим, - сказал он. - Я тебя к испанцам
определю. В бригаду имени поэта Светлова.
Но выйти пришлось раньше.
Разрывающий барабанные перепонки вой оглушил Моню. Вой сменился
пронзительным свистом, потом что-то троекратно бухнуло, как сквозь вату,
вагон ускорил свое поступательное движение, подскочил, накренился и замер,
развернувшись над рельсами. В воздухе запахло гарью.
Когда последовавший за взрывами перерыв в сне закончился, Моня понял,
что сидит на камнях рядом с догорающим составом и держит в руках оба
автомата, а его спутник хладнокровно пытается реанимировать вдребезги
раскуроченный приемник.
- Что это было? - спросил Моня, унимая колотящую его дрожь и стараясь
говорить спокойно.
- Налет, - неохотно ответил сопровождающий, выбрасывая радиоприемник в
кусты. - Генеральное сражение не сегодня-завтра. Вот они и бьют по
коммуникациям. Ты как? В порядке? Тогда вставай. До лагеря километров
восемь. Пошли.
Не то взрывы нарушили что-то в привычном порядке мироздания, не то сон
подчинялся своим, внутренним и непостижимым законам, но обещанные восемь
километров растянулись невероятно, и к темноте ни до какого лагеря они не
дошли. Монин спутник, в очередной раз справившись с картой, кивнул куда-то в
сторону и сказал:
- Тут хутор в двух шагах. Хозяин наш человек. Пошли отдохнем, а потом
дальше. К утру надо быть в лагере.
Обещанный итальянский хутор как две капли воды напоминал обычную
украинскую мазанку, куда в далеком детстве Моню возили к бабушке на лето.
Даже наличники на окнах были выкрашены в тот же ярко-синий цвет. И хозяин, в
белой рубахе навыпуск, богато разукрашенной вышитыми красными петухами, с
бычьей шеей, лысой головой и свисающими по краям рта усами, был похож вовсе
не на итальянца, а на отважного председателя колхоза из детского фильма
"Отряд Трубачева сражается".
Говорил он по-итальянски, но Моня с удивлением обнаружил, что все
понимает.
- Опоздали вы, хлопцы, - с сочувствием сказал хозяин, выставляя на
дощатый стол бутыль с мутноватой жидкостью и миску с квашеной итальянской
капустой. - Началось уже. Весь день грохало. Ну, будем здоровы. - Он разлил
жидкость из бутыли по граненым стаканам. - За победу. - И, подмигнув Моне,
добавил: - За нашу победу.
Моня молодецки выцедил стакан, отметив про себя интернациональный
сивушный привкус, хрумкнул капустой и встал, повинуясь сопровождающему.
Еще не меньше часа шли они в полной темноте. Время от времени Монин
спутник останавливался, вытаскивал из-под плащ-палатки карту, изучал ее при
свете фонарика, потом долго смотрел вверх, на звезды, махал рукой, и они
двигались дальше. Пока их не остановил прозвучавший откуда-то из кустов