"Николай Иванович Дубов. На краю земли (повесть) " - читать интересную книгу автора

Но Генька остановил их:
- Что вы, маленькие? Я думаю, идти нужно Катеринке... Ты не боишься,
но, если дело дойдет до драки, - ты же девочка и не умеешь бросать камни...
- Нет, умею!
- Подожди, не в этом дело! Ты быстро бегаешь, а тут нельзя терять ни
минуты.
Катеринка на самом деле бегала быстрее нас всех, ее никто не мог
догнать. Она немножко даже покраснела от гордости и согласилась:
- Только дай мне ту бумагу, а то Иван Потапыч не поверит.
Это было правильно, потому что Иван Потапович действительно не поверил
бы, а таинственный чертеж мог убедить кого угодно.
Катеринка взяла бумагу и, мелькнув косичками, нырнула в кусты. А мы
возобновили наблюдение.
Над костром висел котелок, в нем что-то варилось, и диверсант помешивал
варево. Потом он снял котелок и принялся есть. Покончив с завтраком, сходил
к Тыже, вымыл котелок, поставил его на солнце для просушки, а сам скрылся в
палатке.
Мы уже думали, что он лег спать, но он появился снова и, сев неподалеку
от речки, стал что-то писать в маленькой книжке. Это продолжалось так долго,
что у нас онемели вытянутые шеи и затекли руки, а он все сидел и сидел.
Мы опять отползли и стали совещаться. Генька предложил пробраться
поближе, чтобы видеть все, как следует, а то мы просто сидим тут и сторожим
его. Пашка сказал, что больше ничего и не надо: наше дело - дожидаться, пока
придут из деревни. А я был согласен с Генькой. Мы решили, что Пашка
останется на обрыве, а Генька и я, сделав обходный маневр, попробуем
пробраться к самой палатке.

- Только если сбежишь, - сказал Геннадий Пашке, - смотри тогда!
У Пашки позиция была совершенно безопасная, с нее нетрудно было
улепетнуть в случае, если бы дело приняло плохой оборот, и он
пренебрежительно оттопырил губы:
- Как бы сами не сбежали!
Пройдя с полкилометра по увалу*, мы спустились к реке и, прячась в
кустах, поползли вперед. Никогда не думал, что они такие цепкие и колючие.
Мы исцарапались и ободрались, пока шагах в пятидесяти не забелела палатка.
Дальше мы пробирались как только могли осторожнее, и каждый шорох казался
нам оглушительным громом. Не дыша, мы ползли все вперед и вперед, и вот
прямо перед нами в просветах между листьями показалась клетчатая рубаха
диверсанта. Диверсант, ничего не подозревая, занимался своим делом, а мы
лежали за его спиной, не сводя с него глаз.
______________
* Увал - южный склон горы.

Сначала у меня затекли руки, ноги и заболела шея. Потом так засвербило
в носу, что я едва не умер от желания чихнуть, но уткнулся лицом в землю и
подавил этот приступ, который мог нас бесповоротно погубить... Должно быть,
Генька испытывал то же самое, потому что он то краснел, то бледнел, и все
время морщился, будто наелся хвои.
Страдания наши стали совершенно невыносимыми, как вдруг диверсант, не
оборачиваясь, громко сказал: