"Николай Иванович Дубов. Колесо Фортуны (Роман) " - читать интересную книгу автора

мороз, вот тогда люди с чутким ухом могут услышать легчайший, еле уловимый
шорох. И кажется, будто земля погрузилась в такую беспробудную,
безысходную немоту, что шорох этот идет от бесконечно далеких мерцающих
над головою звезд. Увы, шуршат не звезды. Знающие люди говорят, что в
крепнущем морозе мельчайшие капельки атмосферной влаги превращаются в лед
- это и порождает звучание, которое называют шорохом звезд...
Иван Опанасович снял трубку и услышал в ней отдаленные, как с другой
планеты, голоса людей, потом они пропали, их сменил шорох звезд. Он снова
снял трубку и на этот раз услышал космос, то есть полное и совершенное
беззвучие, если его можно слышать. Сначала спокойно, потом все нервознее
он снова и снова хватал трубку и... С таким же результатом он мог
прикладывать к уху собственный башмак или папку прошлогодних протоколов.
Внезапно, будто из него выдернули кляп, телефон отозвался бойко и
громко. Как и ожидал Иван Опанасович, райисполком ничего определенного
сказать ему не мог: подобных случаев в районной практике не было, надо
связываться с областью.
Через час секретарь райисполкома позвонил сам.
С областью разговор был, и там тоже не знают, как поступить, поэтому
свяжутся с Киевом, с "Интуристом".
- То ж волынка! - сказал Иван Опанасович.
- А чего ты хочешь, в конце концов? Все должны побросать свои дела и
танцевать вокруг твоего американца? Ему ведь без переводчика плохо, а не
тебе... Не беспокойся: все, кому надо, - в курсе. Понятно? И нечего
поднимать панику. Нравится ему там? Пускай сидит! Ну конечно, если он
начнет разводить агитацию или еще чего - тогда другое дело. В общем,
ориентируйся, тебе на месте видней...
Иван Опанасович в сердцах так брякнул трубкой, что весь аппарат мог
разлететься вдребезги, но запас прочности, который выдержал переживания
несчетного числа председателей, не подвел и на этот раз - аппарат уцелел.
На месте видней... Этих бы умников на его место, он бы посмотрел, как
они "ориентируются"...
Болезнь переводчика, возникшие из-за нее осложнения и так вывели
председателя из равновесия, нервотрепка, вызванная сначала взбесившейся
автомашиной, потом телефоном, окончательно доконали. Не случись этого,
Иван Опанасович сохранил бы свойственное его натуре хладнокровие и
развитую житейским опытом неторопливость в решениях и поступках, когда
возникали какие-либо сложные, деликатные обстоятельства. Однако все
случившееся случилось. Иван Опанасович вконец изнервничался, на какой-то
момент потерял голову и поддался импульсивному желанию хоть как-то
облегчить свое положение. Увидев бегущего домой Сашка, Иван Опанасович
вспомнил недавние свои размышления о нем, о смелых и разумных хлопчиках,
которые растут им на смену.
Размышления эти вызваны были происшествиями, которые произошли в
Ганышах и Семигорском лесничестве какую-нибудь неделю назад.
Санитарно-эпидемический надзор давно изобрел самый легкий для себя способ
бороться с бешенством - истреблением бродячих собак. И каждый год все
собаки, которые не сидят на цепи или не спрятаны в жилых помещениях,
подвергаются "отстрелу", или, попросту говоря, расстрелу. Охотников для
таких расстрелов найти не всегда легко. Нелегко было и в Ганышах. Поэтому
Иван Опанасович поручил его бывшему уголовнику Митьке Казенному,