"Анастасия Дубинина. Испытание водой (Часть 1) " - читать интересную книгу автора

- Ну что, - гулко в пустой зале спросил он, едва мальчик со стуком
отставил опустевшую чашу на стол, - наелся?
- Да, мессир. Спасибо, мессир.
- Еще хочешь?
- Нет, мессир. Спасибо, мессир.
(На самом-то деле Ален хотел еще, но кто бы смог заставить его в этом
признаться?! Разве что сам отец Бернар...)
Монах унес пустую чашку, опять оставив мальчика одного. Потом вернулся,
крепко взял его за плечо и повел. (Это чтобы я не стащил чего-нибудь по
дороге, догадался Ален - и уши его в очередной раз запылали, но этого было
не видать под не собранными волосами.) В молчании они прошли через
внутренний дворик, по квадратной площади в клети белой колоннады, миновали
величавую громаду аббатства, казавшегося на фоне ночного неба застывшим
темным костром. Отомкнув небольшую дверку в воротах, монах посторонился,
пропуская мальчика наружу.
- Ступай.
Ален помялся минутку, размышляя, что бы такого сказать на прощание, так
и не придумал и просто молча поклонился. Лицо старого белого монаха казалось
непроницаемым, как камень. Поклон получился немножко неловким, и Ален
переступил порог. Низенькая дверь закрылась за ним, заскрежетали засовы.
Ален постоял еще минутку, ловя ртом прохладный и вкусный ночной воздух, и
вдруг понял, что все удалось. Эта мысль была подобна удару молнии;
ошарашенный ею, он зажмурился от восторга - и в следующую минуту уже
поскакал вниз с холма, отплясывая какой-то дикий, наверно, очень вилланский
танец. Едва приняв алый крест из рук святого отца, он зажал сокровище в
кулаке - и теперь, на минуту остановившись, чтоб его поцеловать, Ален поднял
святыню высоко над головой, размахивая ей, как флагом, и заорал - именно
заорал, а не запел - некую мешанину изо всех славословящих псалмов, - о том,
что благословит душа Господа, славят Его все звери, птицы и ураганы
небесные, а холмы прыгают, как агнцы, и все изумительно хорошо...
...И ночь расступалась перед его радостью, превращаясь в утро, пока он
с песней мчался в деревню Сен-Дени за своим конем.

3.

...Он успел, успел вовремя. За два дня до отъезда.

Мессир Анри, признаться, был немало удивлен, когда тот все-таки
явился - грязный (большая редкость для чистюли Алена!), в какой-то
вилланской дерюге на плечах, однако же с крестом! Сын Тибо принял
сакраменталию с надлежащей радостной серьезностью, поцеловал и тут же отдал
нашить на котту д'арм - не кому иному, как Аленской матушке. Прежний же
крест он повелел ей отпороть и принести ему, и когда она исполнила это без
единого слова, прямо там, в нижней зале мессир Анри отдал его Алену. Тот
вспыхнул от радости и прижал подарок к груди. Матушка побелела и закусила
губу, но ничего не сказала, ушла пришивать сыновнюю добычу, куда ей было
велено.
- А тебя, - сказал донельзя довольный мессир Анри, критически оглядывая
Алена с ног до головы, - надо бы одеть получше. Уж раз ты едешь в моей
свите, нечего своей красотой ненаглядной войско позорить! А про помыться я