"Анастасия Дубинина. Испытание водой (Часть 1) " - читать интересную книгу автора

но он терпел, не понимая отношения самого аббата к происходящему. Только
один раз, на словах "гонец графа", из его груди исторглось какое-то
глубинное восторженное бульканье, которое аббат пресек единым взглядом.
- Гонец, говоришь? Значит, ты, юноша, стараешься не для себя... Но
достойно ли подобное поведение графского гонца, - вот что я хотел бы
спросить... Или, быть может, поручение твоего сеньора в том и состояло,
чтобы меня обокрасть?..

А дальше все было, как водится, вполне в стиле жанра. Ален горестно
признался в своем обете, взахлеб рассказал, как долго он святого отца
повсюду выслеживал, и под конец попросил у него крест. Аббат, сын
бургундского рыцаря, до двадати лет живший в миру, выслушал его, поставив
подсвечник на пол и скрестив руки на груди, и темные, глубоко посаженные его
глаза странно поблескивали.
- Святой отец... мессир Бернар, вы накажите меня за воровство, как
считаете должным... Только дайте мне крест, ради Христа.
Аббат помолчал; он не то усмехался, не то просто свечные отсветы
блуждали по его лицу.
- Ты, наверное, думаешь - выдерут и отпустят, - медленно проговорил он,
и голос его был странен. Ален почувствовал примерно то, что бывает с
отлучаемыми от церкви. - Так ведь нет. Это же кража реликвии. Это ж крест,
ты понимаешь? Все равно что святотатство совершить.

Святотатство, святотатство, зазвучало в ушах Алена страшное слово,
отражаясь от обшитых деревом, красивых, но сейчас чуть ли не темничных стен.
Адское пламя, конечно же, поджидало поблизости, и теперь слегка дохнуло,
словно поддразнивая, откуда-то из-за угла. Он опустил голову.

...- Но вот годика два в темнице - это достаточное наказание, - как ни
в чем ни бывало, продолжил страшный отец Бернар, пытливо вглядываясь в лицо
воришки. Алену казалось, что у него в голове копаются острой палочкой. - Ты
сказал, согласен за крест принять наказание; ну что же, если согласен два
года отсидеть в подвале, здесь, в Сен-Дени - будет тебе крест. Аббат Сюжер -
мой большой друг, он согласится тебя на хлебе-воде потерпеть в своих
владениях.
Ален прерывисто вздохнул. Так, два года, пронеслось в его голове, это
мне будет пятнадцать... Поход уже, конечно же, закончится, ну да что же
делать... Зато я исполню обет, и мессир Анри уедет с крестом... Бедная
матушка, и бедный Этьенчик, и бедный-бедный-бедный я, но что ж тут
поделаешь.

Он поднял горестные глаза и ответствовал, пытаясь говорить как можно
более твердо:
- Хорошо, мессир отец Бернар... Я согласен.
Брат Кто-то там опять крякнул, или хрюкнул, и опять неуместный порыв
веселья был подавлен аббатом клервоским в самом зародыше. Ален сверкнул на
монаха глазами - где-то он научился это делать, чуть ли не у Анри - и
закончил речь:
- Но если вы позволите мне, мессир, отлучиться в Святую Землю сейчас,
когда выступают франкские войска... То обещаю вам по возвращении отсидеть в