"Анастасия Дубинина. Испытание водой (Часть 1) " - читать интересную книгу автора

одном из царей Иудейских его орлиные черты. А так узнанным оставался только
венчающий древо лик Христа, - лучезарный, в окружении огня Духа Святого...
Очень красивая картина. Только вот дела разглядыванием витражей не
поправишь...

Сначала, когда Ален неотступно шел по Бернарову следу, ему казалось,
что главное - это святого человека догнать. И вот наконец удача, он опять во
Франции, не в Шпейере каком-нибудь, а прямо здесь, под боком, в нескольких
днях пути от Шампанского замка - а пользы в том никакой. Ночью, когда Ален
вертелся на сеновале под стук дождя, ему вспоминался весело-удивленный
взгляд клервоского монаха-привратника, первая веха на многотрудном пути
охотника:
"Э, парень, да где ж ты его отыщешь! Отец Бернар и нам-то не
докладывает о своих делах, да если б и докладывал - легче бы не стало. Не
пробьешься ты к нему, вот что я тебе скажу... Поезжай-ка к своему господину
да передай, чтоб просил отца Бернара к себе после окончания всех дел, вот
тогда и насмотришься..."
Очень жаль, но похоже, что монашек был прав. И сколько тут не сиди на
сеновале, креста не высидишь. Вот уедет не сегодня-завтра отец Бернар из
Сен-Дени, и что будет делать Ален? Тащиться за ним без гроша за душой, на
усталом коне, в надежде все-таки в каком-нибудь городе месяца через два
подобраться к аббату поближе и попросить у него крест... Так он ему крест и
даст. На серебряном блюде, да еще и трижды поклонится. Чем дальше, тем менее
презентабельно Ален выглядел - красивый шелковый сюрко он две недели назад
обменял на ярмарке на еду, и нынешняя его коричневая одежка до колен
напоминала разве что о вилланском мальчишке. Вот плащ был хороший, и волосы
остались не по-виллански длинными, и блестели - во всех своих невзгодах он
за волосами ухаживать не забывал. Да кто его там будет разглядывать?.. Отец
Бернар, что ли?..
До исполнения срока обета осталось шесть дней. Если через шесть дней
Ален не вернется с крестом, войско вряд ли будет его дожидаться. Кроме того,
он будет клятвопреступником, и гореть ему за то в аду, вечность вдыхая запах
серы и слушая вопли грешников (похоже на церковь в Витри, когда она горела,
помилуй нас Боже). А мессир Анри поедет в святую землю, и так нам всем и
надо. Ну какой бес тянул меня за язык, скажите на милость, что я дал обет?..
Говорил же Господь - не клянитесь!.. Или это апостол говорил, не помню... Но
это он явно не вам говорил, мессир Ален Талье. Вот и пропадайте за свою
глупость.

Так горестною дождливой ночью Ален додумался до единственного выхода,
представлявшегося ему возможным: крест надо было украсть.
С одной стороны, кресты красть нехорошо. А с другой - нарушать слово
еще хуже! В краже можно потом исповедаться, священник назначит епитимью, ну,
пост несчастный какой-нибудь - все лучше, чем вечность в аду, в обществе
грешников... В общем, наутро Ален окончательно решился, препоручил жалобно
заржавшего было Мальчика заботам добряка Жиля, натянул на голову капюшон - и
отправился прямиком в аббатство.

За монастырскую стену он попал относительно легко - проскочил вместе со
свитой какого-то графа, коих немало стекалось в последнее время в Сен-Дени.