"Диана Дуэйн. Рука, кормящая тебя" - читать интересную книгу автора

знания, опыта и фантазии - не требующая усилий координация естественных и
сверхъестественных чувств. Другой путь - тот, по которому идет повар
начинающий, недостаточно опытный, чтобы знать, какие специи с чем сочетаются
и какие заклинания заставляют свертываться пространство: компетентный жрец
творит магию по книге, тщательно отмеряя компоненты и следя за тем, чтобы не
перепутать их, дабы демон не поднялся, а тесто, наоборот, поднялось.
Жрецы Сивени смотрели на второй метод свысока; он давал хорошие
результаты, но был лишен элегантности. Харран же не мог заботиться об
элегантности; он так и не ушел дальше прямого прочтения и следования
"рецептам" - более того, он уже был готов решить, что, возможно, ему лучше
придерживаться чисто материальных навыков жрецов Сивени в хирургии,
фармакологии и исцелении. Но тут появились ранканцы, многие храмы пали, и
сословие жрецов, кроме тех, кто принадлежал к самым могущественным
конфессиям, стало политически опасным. Именно тогда Харран, проданный
родителями в храм Сивени в возрасте девяти лет, впервые начал искать себе
работу и с готовностью ухватился за первое подвернувшееся дело, стал лекарем
и брадобреем у пасынков.
Воспоминания о том, как он нашел работу, слишком отчетливо напомнили
Харрану, как он потерял предыдущую. Он лично присутствовал при том, как
твердолицый Молин Факельщик вручил старому верховному жрецу Сивени буллу под
скучающе-враждебными взглядами имперских гвардейцев, и видел, как спешно
паковали священные реликвии, пряча другие, менее ценные, в подземелье храма;
как бежали жрецы на чужбину...
Харран смотрел, не отрываясь, на несчастную окровавленную руку в тазу
под столом, а Тира тем временем облизывала ему пальцы, тычась в них носом и
требуя внимания. Почему они сделали это? Ведь Сивени только во вторую
очередь Богиня Войны. Главное, что она была - и есть - госпожа Мудрости и
Озарения, скорее целительница, чем убийца.
Конечно, Она может убивать, когда это Ей вздумается...
Харран сомневался, чтобы жрецов Вашанки и всех прочих это серьезно
беспокоило. Но безопасности ради они выслали жрецов Сивени и многих других
"мелких" богов, оставив илсигам лишь Ильса, Шипри и другие великие имена
пантеона, которых захватчики не осмелились тронуть, опасаясь волнений.
Харран смотрел на руку. Он сможет. Никогда прежде он не задумывался над
этим - по крайней мере серьезно. Долгое время он держался за эту работу
потому, что был нужен брадобрей и компетентный врач, и не привлекал к себе
лишнего внимания, резко обрывая все вопросы относительно своего прошлого.
Харран не курил в открытую фимиам, не посещал никакие храмы, не клялся
именем богов - ни ранканских, ни илсигских - и закатывал глаза, когда так
поступали его клиенты. "Идиоты", - ворчал он на приверженцев тех или иных
богов, безжалостно издеваясь над ними. Он пил и ходил по шлюхам вместе с
пасынками. Его всегдашняя желчность упростила задачу казаться жестоким,
иногда, правда, не только казаться - бывало, он наслаждался жестокостью. И
заслужил среди пасынков репутацию грубияна. Это его устраивало.
Но некоторое время назад в казармах пасынков произошли перемены.
Знакомые лица исчезли, их сменили новые, набранные в спешке. На заре этой
перемены Харран неожиданно стал незаменимым: он (это первое) был знаком с
привычками пасынков, а новички - нет, к тому же (второе) новобранцы были
невероятно неуклюжи и с потрясающей регулярностью попадали в переделки.
Харран с нетерпением ждал того дня, когда должны были вернуться настоящие