"Дафна Дю Морье. Синие линзы" - читать интересную книгу автора

Сиделка-корова подошла к окну и резким движением во всю ширь раздернула
занавеси - комнату залил яркий свет. У маски не видно было краев, голова
незаметно переходила в тело. Мада Уэст представила, как корова, если на нее
напасть, опускает голову и выставляет рога.
- Я не хотела вас обидеть, - сказала она, - но, право, немного
странно... Понимаете...
Она была избавлена от объяснения, так как дверь отворилась и в комнату
вошел хирург. Во всяком случае, Мада узнала его голос, когда он сказал:
"Хелло! Как дела?" Фигура в темном пиджаке и широких, суженных книзу брюках
вполне подходила известному хирургу, но голова... Это была голова
фокстерьера, уши торчком, пытливый, острый взгляд. Еще минута, и он залает и
завиляет коротким хвостом.
На этот раз пациентка рассмеялась. Очень уж комичным был эффект. Должно
быть, это все-таки шутка. Конечно, шутка. Что же еще, но зачем входить в
такие расходы и причинять себе столько хлопот? Чего в конечном счете они
достигают этим маскарадом? Она резко оборвала смех, увидев, как фокстерьер
обернулся к корове и они без слов переговариваются между собой. Затем корова
пожала своими слишком уж могучими плечами.
- Мы почему-то кажемся миссис Уэст смешными, - сказала она, и голос ее
звучал не слишком довольно.
- Ну и прекрасно, - сказал хирург. - Разве было бы лучше, если бы мы
казались ей противными?
Он подошел, протянул руку пациентке и наклонился поближе, чтобы
поглядеть на ее глаза. Мада Уэст лежала неподвижно. Его голова тоже не была
маской. Во всяком случае, Мада не могла различить ее границ. Уши стояли
торчком, острый нос подрагивал. У него даже была отметина - одно ухо черное,
другое белое. Мада представила его перед входом в лисью нору: вот он
принюхивается, вот, поймав след, продирается в глубь лаза, поглощенный
работой, на которую был натаскан.
- Вам бы подошло имя Джек Расселл,- сказала она.
- Простите?
Он выпрямился, но все еще стоял у кровати, - в блестящих глазах
проницательность, одно ухо настороженно торчит вверх.
- Я хочу сказать, - Мада Уэст подыскивала слова, - что это имя подходит
вам больше, чем ваше собственное.
Она была смущена. Что он подумает о ней, он, мистер Эдмунд Гривз, за
именем которого на дверной дощечке на Харли-стрит стоит целая куча букв -
его званий.
- Я знаю одного Джеймса Расселла, - сказал он, - но он хирург-ортопед и
ломает людям кости. Вам кажется, что я вам тоже что-то сломал?
Голос его звучал оживленно, но в нем проскальзывало удивление, как и у
сестры Брэнд. Благодарности, которую они заслужили за свое мастерство,
что-то не было видно.
- О, что вы, что вы, - поспешно произнесла пациентка, - ничего у меня
не сломано, право, ничего. И ничего не болит. Я все ясно вижу. Слишком ясно,
если уж на то пошло.
- Так и должно быть, - сказал хирург и засмеялся - точь-в-точь
короткий, резкий лай. - Ну, сестра, - продолжал он, - пациентка может делать
все что угодно, в пределах разумного, конечно, только не снимать линзы. Вы
предупредили ее?