"Дафна Дю Морье. Маленький фотограф" - читать интересную книгу автора

- Элен, Селеста, перестаньте, у меня голова болит от вашего шума.
- Мадам устала? Надо отдохнуть после обеда, и станет легче. Сейчас
такая жара. - Мисс Клей унимала детей. - Все устали, всем нужно отдохнуть, -
сочувственно говорила она.
Отдохнуть... Но ведь я только и делаю, что отдыхаю, думала маркиза. Вся
моя жизнь - один сплошной отдых. "Il fant reposer. Repose-toi, ma cherie, tu
as mauvaise mine"\footnote{Надо отдохнуть. Приляг, дорогая, ты неважно
выглядишь \textit{(франц.)}.}.
И зимой и летом она постоянно слышала эти слова, От мужа, от
гувернантки, от золовок, от всех этих скучных старух, бывавших в доме.
Прилечь отдохнуть, встать, снова прилечь - вся жизнь проходит в чередовании
этих нескончаемых "отдыхов". Она была бледна, сдержанна в проявлении чувств,
и поэтому считалось, что у нее хрупкое здоровье.
Подумать только, сколько часов своей замужней жизни она провела,
отдыхая в раскрытой постели, с задернутыми шторами, в их доме в Париже или в
деревне, в шато. От двух до четырех - обязательный отдых.
- Я ничуть не устала, - сказала она мисс Клей, и в голосе ее, обычно
таком мягком и мелодичном, вдруг появились резкие, раздражительные нотки. -
После обеда я хочу погулять. Схожу в город.
Дети смотрели на нее, широко раскрыв глаза, а мисс Клей, похожая на
испуганную козу, так изумилась, что осмелилась возразить:
- Вы убьете себя, если выйдете в такую жару. К тому же магазины от часа
до трех закрыты. Почему бы вам не пойти после чая? Гораздо благоразумнее
подождать. Вы могли бы взять с собой детей, а я бы в это время погладила.
Маркиза ничего не ответила. Она встала из-за стола. Дети замешкались за
обедом - Селеста всегда медленно ела, - и терраса почти опустела. Некому
будет смотреть на то, как они поднимаются наверх, к себе в номер.
Маркиза прошла в свою комнату, еще раз провела пуховкой по лицу,
подкрасила губы и чуть-чуть надушилась. Из соседней комнаты доносились
голоса детей, мисс Клей укладывала их спать и закрывала ставни. Маркиза
взяла сумочку из плетеной соломки, положила туда фотопленку и еще кое-какие
мелочи и, пройдя на цыпочках мимо комнаты дочерей, спустилась вниз и вышла с
территории отеля на пыльную дорогу.
В ту же минуту в ее сандалии набились мелкие камушки, солнце
немилосердно пекло голову, и ее эскапада, которая под влиянием минуты
казалась увлекательной и необычной, представлялась теперь глупой и
бессмысленной. Дорога была пустынна, на пляже - ни души, постояльцы отеля, в
том числе ее собственные дети и мисс Клей, которые утром купались, играли
или гуляли, в то время как она праздно сидела на балконе, теперь отдыхали.
Только одна маркиза шагала в город по раскаленной дороге.
К тому же все получилось именно так, как предсказывала мисс Клей. Все
магазины были закрыты, жалюзи спущены, час сиесты, священный и нерушимый,
властвовал над всем городком и его обитателями.
Маркиза шла по улице, размахивая своей соломенной сумочкой, - все,
кроме нее, было неподвижно в этом сонном, зевающем мире. Даже кафе на углу
было пусто; и возле дверей, уткнув морду в вытянутые лапы, лежала собака
желтовато-серой масти; ее одолевали мухи, и время от времени, не открывая
глаз, она пыталась схватить особенно назойливую из них. Мухи были повсюду.
Они жужжали в витрине pharmacie\footnote{Аптека \textit{(франц.)}.}, где
темные бутылки с таинственными снадобьями стояли бок о бок с баночками