"Владимир Дрыжак. Кесарево сечение" - читать интересную книгу автора

Неисповедимость помыслов Господних означает то, что конечная цель его
деяний неизвестна (и не может быть известна никому). Возможно, таковая и
вовсе отсутствует, но это не означает, что сам процесс, именуемый Господом,
статичен, то есть, эквивалентен себе во времени. Вероятно, существуют
какие-то стадии его развития, причем, стремление к завершению определенной
стадии может рассматриваться в контексте сознательного движения к некоей
цели, подобно тому, как человек намечает определенную точку вблизи горизонта
видимого и стремится к ней, полагая, что там его взору предъявятся новые
точки, из которых и будет сделан выбор.
Является ли Господь личностью в каком-либо смысле? На первый взгляд
кажется, что нет, ибо процесс - суть взаимоувязанное изменение каких-либо
сущностей, а личность - есть мировоззрение плюс система мотивов к бытию.
Однако человек - тоже некоторый процесс, вовлекающий в свою сферу какую-то
часть предметного мира, например собственное тело, но, в то же время, и
личность в упомянутом смысле.
Непостижимость Господа выражает тот факт, что Он - целое, а любое целое
непостижимо до конца своей частью, ибо понятие части предполагает
разграничение ее с целым. Мы - суть части божественного промысла,
подпроцессы главного процесса, конечные в пространстве и времени.
Таким образом, чтобы понять Господа, надо стать им самим, и мы
постигаем его ровно в той степени, в какой включены в процесс его бытия, как
его части.
Интересно, что Господь самопротиворечив. Увеличивая связность мира, он
с неизбежностью уничтожает автономию своих частей. Упорядочение невозможно
без унификации частей, и более того, полное упорядочение суть эквивалент
полной хаотизации. Но, к примеру, чистый кристалл, упорядоченность которого
близка к предельной, ничуть не более сложен, нежели идеальный газ, если
понимать сложность, как возможность описания. Всякое же иное определение
сложности вряд ли состоятельно и тавтологично самому определяемому понятию.
Непостижимость Господа связана с его предельной сложностью. Можно
предположить существование в мире объектов, описание которых невозможно по
той простой причине, что оно окажется сложнее самого объекта. Таким образом,
выгоднее предъявить сам объект, нежели составить его описание. Кроме того,
вероятно, объект (или субъект), взявшийся сделать таковое, должен быть
сложнее описываемого объекта. Но тогда следует предложить ему описать самого
себя (а заодно и тех, кому предназначено описание).
Понятие сложности - вообще ключевое понятие для возможного описания
мироздания, как целого. Подходы теории информации, в этом плане достаточно
продуктивны, но не могут быть признаны исчерпывающими, поскольку
содержательная сторона информации не рассматривается данной теорией.
Другим ключевым понятием является понятие развития. Чем развитие
отличается от видоизменения или модификации? Очевидно, в первую очередь тем,
что состояния развивающегося объекта не равновероятны и имеют выраженную
тенденцию. Но кто-то должен задавать эту тенденцию для мироздания как
целого. Каким образом? Трудно предположить, что у Господа имеется какой-либо
"план" развития мира. Но этого, впрочем, и не требуется. Достаточно задать
некие "правила игры" в развитие и корректировать их в зависимости от успехов
или неуспехов на этой стезе. Именно с тем, что мы не знаем (и вряд ли
способны понять, даже если узнаем, в силу нашей "простоты"), какими
критериями руководствуется Господь, связано то, что обозначается термином