"Владимир Дрыжак. Воскресение Петрова" - читать интересную книгу автора

К утру Петров изнемог совершенно. Хотелось есть и спать,
а более всего хотелось застрелиться. Но общество еще не
достигло той стадии, когда программисты в централизованном
порядке снабжались бы пистолетами, с тем, чтобы они могли
исполнить свой долг в аналогичных случаях. Пистолеты
выдавались только бабуськам из ВОХРа и, притом, совершенно в
иных целях.
Петров сложил листинги программы в портфель,
преисполнившись намереньем идти домой, как следует
выспаться, а потом взяться за это дело всерьез без спешки и
суеты. Позвонит в отдел и попросит отгул, потому что в таком
состоянии... В конце концов, он тоже человек!
На проходной никого не было - час не пробил, и штурм
турникетов еще не начался. Коллеги и сотрудники еще
дожевывали свои яичницы и сдавали сонных отпрысков в
железные руки воспитательниц дошкольных учреждений. На улице
было холодно, сыро, грязно и пустынно...
И в этот момент... Нет, нечего особенного не случилось.
Просто Петров взглянул на мир, в котором он жил, новыми
глазами. Он как бы прозрел, но не вполне, а частично.
Изображение было резким, контрастным, но исключительно
черно-белым, а еще точнее - черносерым. Мир в этом
изображении состоял из трех компонент: из грязи, асфальта и
вранья. Причем, первые два компонента были налицо, а вранье
неуловимо витало в воздухе. Петров вдруг понял, что его всю
жизнь надували, и он всех надувал, сам того не ведая. Теперь
он не понимал, как этому миру, состоящему из сплошного
вранья, удается существовать? И понимал, что, вероятно,
некогда этого не поймет...
Разумеется, образ мира, сотканного из лжи, был не более
чем отражением внутреннего состояния Петрова, возникшего в
результате ночного бдения и бесплодных исканий. Мир каким
был, таким и остался - изменился сам Петров. И этот
измененный Петров медленно двинулся по улице:

-----

Итак, Петров медленно двигался по улице Горького. Или
Калинина, а может быть Свердлова. Он собственно, понятия не
имел о том, как называется эта улица, но, судя по тому, что
это была не самая главная улица города, и не самая
второстепенная, она с вероятностью девяносто девять
процентов должна была называться одним из этих имен, ибо
такие улицы должны быть в любом городе.
Он шел, не замечая прохожих и вывесок, думая об иксах,
игреках, общих областях и параметрах, а также о своей
горькой судьбине. И незаметно для себя, повинуясь светофору,
свернул в какой-то переулок. Он бы шел и дальше, но переулок
кончился, и на противоположной стороне поперечной улицы
Петров обнаружил вывеску "Кафе гриль". Петров не знал, что