"Юрий Дружников. В гостях у Сталина без его приглашения" - читать интересную книгу автора

великий вождь сажал их под портреты. До них так делал Сталин: на фотографиях
он оказывался задним числом приклеенным к Ленину. Так члены Политбюро
становились обладателями скипетра генсека.
Они, несомненно, хотели власти и почестей, которые он могучей рукой
загреб под себя. Именно поэтому первыми попали в музей лучшие писатели с
секретарскими чинами (нас, студентов, пропустили за ними по высокому блату).
Доверенным писателям предстояло продолжить традицию славословия, заменив
имена.
Писатель, мною упомянутый в начале, например, ждал, пока пройдет период
личной скромности нового лидера и, как только вызрела возможность, поправил
поэму о мальчике, который нес теперь в Кремль подарок товарищу Хрущеву.
Опубликовать поэму опять не удалось: Хрущева сменил следующий. Пришлось
пережидать период "коллективного руководства". Талантливый этот писатель не
унывал и переработал поэму еще раз. Мальчик шел в Кремль к товарищу
Брежневу. Но опять поэме не повезло. Престарелые генсеки стали меняться с
такой скоростью, что даже самый гениальный поэт не смог бы поспеть с
переделкой. Я далек от придумок насчет коллеги. Если в стране возникнет
подходящая ситуация, читатель убедится, что я не шутил.
Говорю это к тому, что местожительство лидеров остается по сей день
тайной. Но теперь все знают, что в Кремле они не живут. Хотя некоторые и
имеют там покои, как говаривал писатель Борис Балтер, на случай народных
волнений. Думал я об этом, бродя в Вашингтоне с экскурсией по Белому дому,
где оказаться проще, чем, скажем, в каком-нибудь элитарном ресторане. И все,
что внутри Белого дома, многократно описано, сфотографировано, можете купить
открытки.
Не знаю, сколько всего лиц и каких социальных категорий побывало в
поместье в Кунцеве. Полагаю, немного. Слышал, что музей через несколько дней
закрылся. Закрылся с той же секретностью, как был открыт. О нем, разумеется,
не объявляли, и ХХ съезд тут ни при чем. Происходило это в дни смуты, когда
окружение Сталина еще не знало, что делать: петь "Сулико" или затаптывать
прах. Склонились к последнему. Впрочем, музей послужил бы любой из двух
целей. И, пожалуй, второй еще лучше. Но об этом чуть позже.
- Был момент, когда наверху вдруг решили отдать территорию под
показательный детский дом, - рассказывал мне адвокат Леонид Ойрих. -
Директором назначили партработника Александра Перова. До этого он ведал
территориальным курортным управлением. Мы с ним были приятелями. Благодаря
ему на сталинской даче и мне удалось побывать.
- Обстановка была?
- Нет, все из дома уже вывезли, охрану сняли, даже свет отключили,
поставили сторожа. Перов очень гордился новым местом работы, аж глаза у него
горели. Посадил нас с женой в свою "Победу" и повез показывать дачу Сталина.
Помню, машину оставили у ворот, прошли два забора, между ними бегали
немецкие овчарки. По дому и по дорожкам мы ходили с фонарем. Комнаты были
пустые. В саду стояли мангалы: на них вождю готовили шашлык. Перову в это
время велели заняться комплектовкой мебели для детдома. Ее заказали на
фабрике в Риге, и мебель уже начали завозить.
- Но ведь никакого детдома не открыли?
- Через два месяца высокое начальство передумало, и в хозяйственном
управлении Кремля ключи у Перова отобрали.
Так новые лидеры и не решили дилемму, что с домом Сталина делать.