"Юрий Дружников. Изанка роковой интриги (Дуэль с пушкинистами)" - читать интересную книгу автора

Юрий Дружников.

Изанка роковой интриги


Источник: Дуэль с пушкинистами. Хронограф. М., 2001.
Copyright: Yuri Druzhnikov.

Трудный для Пушкина 1830-й год. Не только литературное, политическое,
но и душевное перепутье. "Несмотря на четыре года ровного поведения, я не
приобрел доверия власти", - жалуется он по-французски Александру
Бенкендорфу. Спастись в женитьбе, на которую он вроде бы настроился, тоже не
получается. Он ждет измены от всех своих невест. Несмотря на приложенные
усилия, от Натальи Николаевны, а точнее, от матери ее, ответа не получено.
"Правда ли, что моя Гончарова выходит за архивного Мещерского? Что делает
Ушакова, моя же?" - это из письма приятелю. Неопределенность состояния
поэта усугубляется "гербовыми заботами", - так он называл то ли денежные
проблемы, то ли (что более вероятно) попытки получить заграничный паспорт.
Утешение в том, что другие женщины помогают ему забыть житейские
невзгоды. Тянется, никак не закончится долгая связь с Елизаветой Хитрово,
дочерью полководца Кутузова, которая на шесть лет старше, но он всегда любил
опытных женщин взрослее себя. Полная, молодящаяся вдова с невзрачным лицом,
но с красивыми плечами, которые она поэтому оголяет и тем вызывает насмешки,
заслужив прозвище "Лизы голенькой". Не менее двадцати пяти писем написал ей
Пушкин со всеми интонациями - от восхищения до раздражения.
Хитрово предана ему до самозабвения, обожает его, горит языческой
любовью. Она пишет ему, что готова пойти за него на край света, а он теперь
стал вежлив, ироничен, бросает в огонь ее ежедневные письма, не читая. Она
его приглашает, ждет, он не является. Он пытается перевести секс в
вялотекущую дружбу, а она стремится удержать его возле себя. Ничто Хитрово
не останавливает, и связь с ней, несмотря на потенциальную невесту и всех
прочих, с которыми он "в отношениях", тлеет.
А назревает новая любовная игра с ее дочерью Долли Фикельмон, женой
австрийского посла. Пушкин уже пишет Долли обольстительные письма, теперь ее
называя "самой блестящей из наших светских дам". Ездит также к цыганке Тане,
гадающей ему на картах, и рыдает ей в подол. Наконец, открытым текстом он
пишет Хитрово, тем весьма ее обижая, про еще одну таинственную даму: "Я имею
несчастье состоять в связи с остроумной, болезненной и страстной особой,
которая доводит меня до бешенства, хоть я и люблю ее всем сердцем".
Кто это - и остроумная, и страстная? Какая женщина не возгордилась бы
от таких эпитетов? Полвека спустя в журнале "Русский архив" появилась статья
Петра Каратыгина. Автор писал: "Не пришло еще время, но история укажет на ту
гнусную личность, которая под личиною дружбы с Пушкиным и Дельвигом,
действительно, по профессии, по любви к искусству, по призванию занималась
доносами и изветами на обоих поэтов. Доныне имя этого лица почему-то нельзя
произнести во всеуслышание, но повторяем, оно будет произнесено и тогда...
даже имя Булгарина покажется синонимом благородства, чести и прямодушия".
Интересно, что и в начале ХХ века, когда стало легче получить доступ в
архивы, имя сего тайного агента не всплыло. В.Богучарский констатировал:
"Названо ли, наконец, уже имя, о котором говорит Каратыгин, сказать с