"Юрий Дружников. Доносчик 001, или Вознесение Павлика Морозова" - читать интересную книгу автора

решил убить внука? Ведь ему не повезло не только с Павликом. Дед видел, что
основным осведомителем в деревне был другой его внук, от дочери Устиньи,
Иван Потупчик. Вот как писала учительница Елена Ростовщикова через тридцать
пять лет: "Особенно Ваня Потупчик выделялся способностями и активностью".
Устинья Потупчик, судя по записям Соломеина, рассказывала: "Один раз дед
Морозов пришел злой.
- А Ванька игде?
- З ребятами в заулке песни играе.
- ...твою мать, родила дурака. Ен у тоби який большой, такой дурный...
Усе смотрить, як бы найти у кого хлеб захованный... Так раз своего нэма,
зачем чужой забирать?"
Этот эпизод, разумеется, без поминания матери, перешел из записей
Соломеина в его книгу. Важно вот что: если дед знал, что двадцатилетний Иван
- серьезный осведомитель, зачем было ему убивать двух маленьких детей?
Разве доносы прекратились бы?
На следующий день после убийства, в воскресенье, дед поехал к старшему
сыну Ивану в соседнюю деревню - по версии следователей, чтобы сообщить, что
дело сделано. Эта версия стала поводом для обвинения Ивана в соучастии.
Однако в показаниях очевидцев, записанных Соломеиным сразу после приезда в
деревню, находим опровержение, весьма важное: "Морозов приехал домой вечером
в воскресенье с милиционером Титовым". Выходит, дед сам привез в деревню
милиционера искать внуков, когда матери еще не было! Этот факт почему-то не
фигурировал на суде вообще. Между тем, как показывают односельчане, поиски
пропавших внуков начались благодаря деду.
С самого начала старик Морозов считался в деревне к делу непричастным.
Его угрозы расправиться с Павлом никто за серьезные не принимал. "Будучи
посаженным, - уверяет дальний родственник Морозовых Байдаков, - старейшина
семьи до суда велел всем отпираться ото всего. Он отрицал не только свою
причастность, но и вину других арестованных. Тогда его начали бить".
"Еще перед арестом его избили до полусмерти, - вспоминает Татьяна
Морозова. - Особенно отличился Иван Потупчик. В ОГПУ их тоже били, ну, они
и признались". "На допросах грозили пристрелить на месте, - заявила
учительница Кабина, - они не понимали, чего от них хотят, и говорили все
что угодно, лишь бы не били". "Их долго таскали на допросы, - говорит
одноклассница Павла Матрена Королькова, - то признаются, то не признаются.
Деда пытали". В результате пыток и побоев следствие победило: старик взял
убийство на себя.
Татьяна Морозова нам рассказывала: "Дед на суде заявил: "Господа судьи,
меня допрашивали - пятнадцать наганов лежало на столе. Били рукоятками до
полусмерти". Судья спросил: "Кто бил?" - "А такие, как вы, только с
наганами". Конец суда писатель Соломеин описывает так: "Остриженный наголо,
старик Морозов не походил на себя. Говорил тихо. То сознавался во всем, то
начинал запираться. На вопросы отвечал путано. Морщился, истерично взмахивал
рукой: "Мне теперь все равно... Судите скорее...".
В газетном отчете из зала суда читаем: "Старик Морозов пытается принять
на себя "иисусов" вид. Он говорит: "Я принимаю на себя весь грех, как принял
иисус христос на суде иудейском". Имя Иисуса Христа в газетах тех лет
писалось с маленькой буквы. Но дело не в этом. Христос, как известно, не был
виноват, и намек деда весьма прозрачен.
Но сохранились и другие отчеты о поведении деда. Писатель Яковлев в