"Юрий Дружников. Доносчик 001, или Вознесение Павлика Морозова" - читать интересную книгу автора

(скопированное с бойскаутизма, юнгштурма и отрядов Спартака) развивалось в
стране медленно. "Списки есть, а где же пионеры?" - задавала вопрос газета
"Пионерская правда". Секретарь Центрального Комитета партии Станислав Косиор
в отчете ЦК XV съезду партии отмечал: "Было большое количество выходов из
пионерорганизаций, расползание отдельных организаций, отрядов и т.д.".
Расчет на энтузиазм и добровольность не оправдался. Во многих местах не
могли составить даже списки пионеров для отчета. В 1928 году в религиозных
сектантских организациях было два миллиона юношей и девушек. В пионеры
столько детей завербовать не могли. Увеличение числа юных ленинцев наступило
лишь тогда, когда в школах ввели вожатых на зарплате, которых назначали
комсомольские органы.
После убийства детей Морозовых газеты сразу заявили, что братья -
пионеры. Когда выяснилось, что это не так, была дана команда вниз исправить
недоработку. Малыш Федя не годился совсем, а Павлика срочно произвели в
таковые, хотя сам он этого узнать уже не мог.
Позже печать стала предпочитать общие формулировки, вроде такой:
"Павлика вырастила и воспитала наша советская действительность". И даже
мистику: "Мальчик стал вожаком советской пионерии после смерти". Но тогда
вовлечение детей в пионеры происходило главным образом в городах, деревня
продолжала упорствовать, и "пионер" Морозов помогал партии сдвинуть
"пионеризацию" с мертвой точки. Впрочем, и тогда властям понадобились не
мертвые души, а реальные носители идеологии. "Вскоре после смерти Павлика
появился первый пионервожатый на зарплате, которого прислали из обкома, -
вспоминает одноклассница Морозова Королькова. - Тут уж стали вербовать в
пионеры".
В газете "Тавдинский рабочий" через месяц, 6 октября, появилась
заметка: в ответ на убийство Морозова бригада прибывших уполномоченных
организовала в Герасимовском сельсовете пионерский отряд, записав в него
десять человек. Отчего, однако, отряд при сельсовете, а не в школе? Почему
утром 3 сентября, в день убийства, пионер Павлик Морозов оказался в лесу, а
не за школьной партой? Ведь начался учебный год. Да потому, что реальной
школы, что бы ни говорили герасимовские учителя, тоже не было, числилась она
в инстанциях на бумаге, как и пионерский отряд.
Советские газеты и спустя полвека продолжали утверждать, что Павлик
Морозов был пионером. Говоря о гипсовом бюсте героя в деревенском музее,
"Комсомольская правда" писала: "...никто не знает, где сейчас галстук самого
Павлика, но всем кажется, что именно этот галстук повязан на нем". Итак,
"никто не знает", но - "всем кажется". В архиве журналиста Соломеина
находим признание, наиболее откровенно определяющее истину: "А если
придерживаться исторической правды, то Павлик Морозов не только никогда не
носил, но и никогда не видал пионерского галстука".
Но тогда, превратив мальчика в пионера, а затем в пионерского лидера,
представителя революционной организации юных ленинцев, власти объявили, что
его убийцы являются террористами. Суд над ними становился политическим
процессом против врагов партии и социализма.



Глава пятая. СЕМЬЯ В КАЧЕСТВЕ ТЕРРОРИСТИЧЕСКОЙ ОРГАНИЗАЦИИ