"Юрий Дружников. Изгнанник самовольный (Роман-исследование о Пушкине)" - читать интересную книгу автора

черной магией, у нее в доме бывают такие же чудаки со всего света, которых
она принимает по ночам, так как ночью не спит: гадалки предсказали ей смерть
во сне. На деле легенду эту сочинила она сама. "Принцесса Ноктюрн" Евдокия
Голицына принимала по ночам потому, что постарела, а французские светские
львицы никогда не показывались днем. Дневной свет при не столь изощренной
косметике, как сегодня, выявлял у немолодой женщины все ее недостатки.
По свидетельству Карамзина, Пушкин смертельно влюбился в Голицыну, хотя
она вдвое старше. Позже поэт включит ее в свой Донжуанский список, куда
попали только наиболее значительные его возлюбленные. Он уезжает от нее
поздно утром, чтобы выспаться дома и затем сочинять, лежа в постели. Обедать
он едет в ресторан, вечер проводит в притонах или театре, а ночью снова мчит
в будуар к Голицыной, если она согласна его принять. Он почти идеальный
эгоцентрик: вся Вселенная вокруг него и только для него, причем данная
минута важнее всей жизни.
Я говорил: в отечестве моем
Где верный ум, где гений мы найдем?
Где гражданин с душою благородной,
Возвышенной и пламенно свободной?
Где женщина - не с хладной красотой,
Но с пламенной, пленительной, живой?
На то, чтобы подобрать другое слово вместо дважды попавшегося
"пламенный", нет времени, он спешит:
Где разговор найду непринужденный,
Блистательный, веселый, просвещенный?
С кем можно быть не хладным, не пустым?
Слово "хладный" два раза - про себя и про нее. Тяжелая,
державинообразная причастная рифма, висит в изящном стихотворении, как
незакрепленный кирпич, над головой читателя, которого, однако, под конец
ждет блистательный пассаж:
Отечество почти я ненавидел -
Но я вчера Голицыну увидел
И примирен с отечеством моим.
Конфликт ума и сердца, проходящий через всю жизнь Пушкина. Как бы ни
было мерзко это государство, власть, люди,- все, что происходит вокруг,
превращает поэта в равнодушного, такого же, как остальные, но если есть, в
кого влюбиться, от кого потерять голову, значит, еще не все потеряно,
значит, можно быть счастливым даже тогда и там, где и когда это невозможно.
Вот, если хотите, одна из опорных точек (их много) пушкинской философии,
роковое триединство: я, данная женщина и все остальное на свете. Это
перпетуум-мобиле, но это же и его тормоз, который вдруг, непредсказуемо,
останавливает жизнь поэта, переворачивая ее вверх дном.
Почти три послелицейских года - длинная вереница его минутных подруг:
ветреных Лаис, которых он любит за "открытые желания", младых монашек
Цитеры, включая сюда известную парижскую проститутку, находящуюся в
творческой командировке в Петербурге, Олю Массон, Дориду, в объятьях которой
он "негу пил душой", Фанни, ласки которой он обещает вспомнить "у двери
гроба", Наташу, с которой он проводил время на травке, проститутку Наденьку,
польку Анжелику, которая, как вспоминал лицейский друг Иван Пущин, родила от
Пушкина сына, продавщицу билетов в бродячем зоосаду... Перечисляем только
тех, о ком сохранились сведения в его собственных заметках. В научных