"Владимир Николаевич Дружинин. Два и две семерки " - читать интересную книгу автора

"Ябедничать не стану, - решил он. - Гета уже взрослая. Пусть - сама".
- Она вообще не в своей тарелке последнее время, - подал голос
Леснов. - Ты не находишь, мамочка? Возрастное явление, по всей вероятности.
Когда Чаушев уходил, Гета окликнула его на лестнице. Он услышал
быстрый, задыхающийся шепот:
- Михаил Николаевич, где он?.. В общежитии, да? Хорошо, я побегу к
нему...
- Беги, конечно, беги, - обрадовался Чаушев. - Беги, девочка, -
прибавил он тихо, почти про себя, провожая ее взглядом.
Как сложатся их отношения, гадать не стоит. Ложь многое испортила. Ясно
одно, - такое не забывается. Сейчас Гета уже не та, что прежде, она стала
старше.
Как раз теперь Савичев нуждается в поддержке. Ему очень трудно. Правда,
Чаушев предложил не давать делу широкой огласки в институте, обойтись без
публичного суда. Юноше и без того стыдно. Вчера вечером он собрал свои вещи
и заявил Вадиму, что уезжает домой, в Муром. Бросает учиться, не смеет
называться студентом...
Вадим и тут не сплоховал, взял да и запер своего друга в комнату и
позвал комсорга. Вдвоем они до полуночи обрабатывали Савичева. Отняли билет
на поезд...
Все эти события и лица теснятся сейчас в голове Чаушева, шагающего на
службу. Знакомый поворот, взрыв солнечного света впереди, мачты, чайки,
дыхание моря в лицо.
В кабинете все по-прежнему - пучок острых, тщательно очинённых
карандашей на столе, безмолвие сейфа. Ни следа недавних волнений, раздумий.
Все та же старая, потускневшая от времени панорама порта на стене. Снять,
непременно снять! И опять появляются мысли о близкой отставке.
- ...Происшествий никаких не случилось, - докладывает дежурный
офицер. - "Донья Селеста" ожидается часам к четырнадцати.
Ах да, с Кубы, с грузом сахара. Скоро идти встречать...