"Владимир Николаевич Дружинин. Два и две семерки " - читать интересную книгу автора

была девушка постарше, тоненькая, голубоглазая. Золотистые волосы выбивались
из-под меховой шапочки с белыми хвостиками.
- Моя мама, - сказала Гета, и Валентин раскрыл рот от удивления, что
очень понравилось обеим. Мама, чудесная мама Геты ушла, сославшись на
какое-то спешное дело. Было скользко; Валентин взял Гету под руку.
Гета вспомнила вечеринку.
- Ужасная публика, правда? Эти футболисты... Танцуют не сгибая ноги.
Точно скафандры.
Она не засмеялась над своей шуткой, - она помолчала немного, чтобы дать
посмеяться Валентину.
- А глаза, - продолжала она, - глаза у этих нападающих... Ипполит
говорит: "Как у заливных судаков".
- Он студент? - спросил Валентин.
- Ипполит? Он вундеркинд, - ответила она и перевела. - Он удивительный
ребенок. Бывший юный виолончелист. С ним и сейчас цацкаются. Портят его, -
печально молвила Гета и прибавила извиняющимся тоном: - Ипполит правда же
лучше, чем ему хочется казаться... Иногда.
Валентин рассказал, где он учится, кем станет потом. Вообще-то ему
больше хотелось в университет, на литературный, но так уж получилось...
- А я собираюсь в институт киноинженеров, - сообщила Гета. Оказалось,
что она тоже любит стихи, и Валентин прочел ей Блока. Затем, расхрабрившись,
он спросил Гету, когда у нее свободный вечер. Может быть, сегодня? Нет,
сегодня не выйдет, по средам приходит маникюрша.
- Тогда завтра, - предложил Валентин.
Он взял места во втором ряду партера. На это ушел остаток стипендии.
Гуляя в фойе, он снова услышал от Геты об Ипполите, - они были недавно
в ресторане "Интурист"; там играет превосходный джаз. Валентина кольнуло. А
с ним она согласится пойти? Ни разу в жизни он не был в ресторане. Конечно,
он ни за что не сознается ей в этом...
- Что ж, давайте сходим, - сказала Гета. - В субботу! Вы зайдите за
мной.
Денег должно хватить. Отец прислал двенадцать рублей на ботинки.
Валентин думал забрать половину, но положил в карман все. В квартире
Лесновых, ослепившей его блеском натертых полов, мебели и металлической
посуды, его приняла мать Геты. Еще очень рано, Гета еще одевается...
Людмила Павловна, потчуя конфетами, учинила мягкий допрос, - откуда
приехал в город, какую инженерную специальность избрал, успевает ли в учебе.
Похвалила костюм Валентина, - отлично сшит!
- Свой портной, - произнес Валентин.
Этим было положено начало лжи. Он хотел прибавить, что портной - его
отец, но что-то помешало ему.
После, наедине с собой, он отлично разобрался, - помешал блеск
старинных блюд и чаш на стеллажах, помешала маникюрша, приходящая на дом,
машина, в которой Гета ездит на вечеринки...
Ему представилось маленькое ателье в Муроме, закопченное, с выцветшими
обоями. Ножницы отца, футляр для очков... Валентин любит отца, но... Книги,
которые Валентин читал с детских лет, газеты и радио прославляют сталеваров,
комбайнеров на целине, строителей домен, мостов, жилых домов. Отец и сам
завидует им, приговаривая: "Эх, выбирать ведь не приходилось нам!" В
сыновнем чувстве Валентина есть любовь, есть жалость, но нет одного -