"Владимир Николаевич Дружинин. Завтра будет поздно " - читать интересную книгу автора Она тянется за новой папиросой.
Из железного сундука с бумагами я извлекаю записи бесед с пленными. Ага, вот! Эрвин Фюрст, обер-лейтенант, командир третьей роты. Взят в плен во время разведки боем, отчаянно сопротивлялся. Да, троих ранил, сам получил несколько ранений, месяц лежал в госпитале. Возраст - тридцать два года, родился в Инстенбурге. Отец - портной. Во время войны отец переехал в Дрезден, открыл собственную мастерскую. Там же, в Дрездене, на Кирхенгассе, двенадцать живет жена обер-лейтенанта Гертруда с двумя дочерьми - Моникой и Лисси. Как можно больше подробностей! О Фюрсте я должен знать больше того, что записано в офицерском удостоверении. То, чего не скажут и пленные однополчане. Мы должны объявить немцам, что Фюрст, герой дивизии, жив и находится у нас в плену. Большой вопрос, согласится ли он сфотографироваться для листовки. В Славянку, в лагерь военнопленных, со мной поехал армейский фотограф, маленький человек с крохотной головой, которой он непрерывно вертит, словно приглядываясь и принюхиваясь. Фамилия у него литературная - Метелица. "Пикап" подскакивает на обледенелых рельсах. Мы в Славянке. В наступивших сумерках проносятся за оконцем понурые вагоны на запасных путях, мертвый паровоз. Им не было хода отсюда, со станции, замороженной блокадой. Часовой у ворот лагеря вызывает дежурного, тот показывает нам офицерский барак. Железные кровати в два этажа, густой табачный дух и еще какой-то запах, должно быть после дезинфекции. Метелица, завидя немецких офицеров в форме, демянские, крымские и прочие "щиты". Прежде всего мне нужен Лео Вирт, тот самый саксонец, лейтенант, который вместе с Михальской работал на звуковке в новогоднюю ночь. И плакал, слушая пластинки. У Вирта впалые бледные щеки, большой лоб, круглые очки в тонкой черной оправе. Садясь, он кладет на колено книгу. Книга для него дороже хлеба, табака, он читает с жадностью, недосыпает, необходимо наверстать все упущенное по вине Гитлера. Книги Бебеля, Либкнехта, Тельмана... Сочинения Ленина... Вирт был слишком юн, когда эти книги были доступны в Германии. Плен открыл ему бездну неведомого. - Старик Вильгельм, - он называет видного немецкого коммуниста-эмигранта, - прислал мне из Москвы целый ящик книг. Изумительно! Я показал саксонцу письмо убитого перебежчика, рассказал легенду о Фюрсте-герое. - О негодяи, проклятые наци! - Вирт вне себя от гнева. - Значит, Фюрст - герой дивизии? И вы думаете устроить им сюрприз? - Да. - Хорошо бы, - вздохнул Вирт. - Теперешний Фюрст - это уже далеко не тот Фюрст, но... микрофона не возьмет. Нет, нет! Совершенно немыслимо. Мы беседуем в клетушке, которая служит и библиотекой и канцелярией. "Ваш ход, господин барон", - раздается за стенкой. Там играют в карты. - Я пытался вербовать Фюрста в комитет. Боже мой, как он ругался! Он прусский офицер, пруссак до корней волос. Имеете представление об этих типах? |
|
|