"Владимир Николаевич Дружинин. Завтра будет поздно " - читать интересную книгу автора

На звуковке Шабуров пустил движок. Тотчас в маленькой стеклянной
лампочке, соединенной с микрофоном, родились зернышки света, разгорелись,
осветили тетрадку в моей руке и пятнистую плащ-палатку, накрывавшую меня.
- Achtung! Achtung! - произнес я. - Hier ist der Sender der Rote
Armee{5}.
Громовой голос вовсе не мой - могучий, богатырский голос несется на тот
берег. Он топит перестук движка, глушит все вокруг и так плотно заполняет
дырявую землянку, что в нем, кажется, можно захлебнуться.
Немцы могут направить против этого голоса огонь своих пушек, минометов.
У них там много оружия. Хватит одного снаряда, чтобы разнести в щепы эту
землянку. Или машину. Но об этом некогда думать. Да, некогда, пока читаешь.
Кажется странным, невероятно странным, что наш голос, голос нашего
берега, невозбранно штурмует немецкие траншеи, врывается в их землянки,
движется вглубь, достигает второй линии их обороны, осаждает командные
пункты, пункты их батальонов, их батарей.
Я прочел немцам вести с фронта. Потом Шабуров поставил пластинку.
Лампочка погасла. Я сбросил маскировку. Фигура майора маячила у пролома.
- Слушают, - молвил он удовлетворенно. - Эх, тут бы не вальс, а...
Где-то невдалеке лопнула мина. Еще одна. Шабуров доиграл вальс. Майор
шагнул ко мне.
- Отдыхайте. - Он взял у меня тетрадку. - Теперь я сам.
Главного сообщения он но уступит никому. Он оповестил об убийстве Буба,
прочел его письмо к отцу, а затем, уже не по тексту, повинуясь внезапному
наитию, закричал:
- Убитый - ваш товарищ! Вы знаете его? Если знаете, дайте трассирующую
очередь!
Немцы притихли. Даже вспышки пулемета стали реже.
Но ответа нет. Минута, другая - и вот уже алые прутья хлещут ночное
небо.
У меня захватило дух. Нам ответили! Да, пули посланы прямо вверх.
Вероятно, офицер спит в блиндаже, и солдат осмелился... Узнал по письму, о
ком речь, улучил удобный момент и ответил.
Майор читал письмо снова, когда звуковка вдруг умолкла. Тишина словно
обрушилась на нас, расплющила репродукторы.
Голос майора, по инерции произносивший фразу, донесся, как шепот.
Что случилось? Я шагнул к выходу и столкнулся с Шабуровым, вылезавшим
из машины.
- Подвижные системы, - бросил он.
Эх, мать честная! Значит, надо лезть на крышу звуковки, налаживать эти
проклятые подвижные системы.
Шабуров уже на крыше. И Коля поднимается туда же.
Шабуров управился бы и один. Но вдвоем быстрее, конечно. Оба нагнулись
над рупорами, капитан орудует ключом. Дела на несколько минут, но как они
тянутся, эти минуты!
Две фигуры отчетливо видны в лунном свете. Да, землянка не закрывает их
целиком. Немцы, наверно, заметили их.
"Нагибайтесь же! - хочется мне крикнуть. - Ниже, ниже... Черт возьми,
неужели так трудно нагнуться?"
Тот берег молчит. Не видят или... Даже шальные пули залетают как будто
реже. Майор улыбается мне и что-то говорит, показывая в сторону врага. Да,