"Ибрагим Л.Друян. Клятву сдержали (мемуары, про войну)" - читать интересную книгу автора

И наконец-то ей повезло - встретилась с партизанами, попала в отряд.
В лес Мария принесла своего единственного сына, которому всего полтора
года. Ребенок все время болел, и она хотела, чтобы я его посмотрел.
- Где он у вас? - спросил я.
- Там, за дверью, - ответила она.
- Ну ведите.
Мальчика она не ввела, а внесла. Выглядел он страшно. Едва двигался,
ему трудно было даже держать головку. Налицо ярко выраженная дистрофия -
нарушение обмена веществ в организме от острого голодания. Я осмотрел
мальчика и понял, что сейчас для него единственное лекарство - хорошее и
регулярное питание. Об этом и сказал матери.
Марию с ребенком мы определили на жительство к одинокой старушке,
поручили ей уход за группой сыпнотифозных больных. Когда мать была занята
возле больных, за мальчиком присматривала старушка.
Мария оказалась хорошей медсестрой. Она заботливо ухаживала за
ранеными, изо всех сил старалась завоевать их симпатии. Я был рад, что
заполучил добросовестного работника.
Все было хорошо, если бы не тревожные сигналы от хозяйки дома, где жила
Марля. Несколько раз приходила к нам бабушка, жаловалась на нее. По ее
словам, ничего материнского у Марии не было. За сыном она не следила,
относилась к нему совершенно равнодушно, почти ничего не предпринимала,
чтобы поскорее вылечить его от дистрофии.
Пришлось вызвать Марию, сделать ей замечание. Восприняла она это
замечание как-то равнодушно. Каким-то деревянным голосом, словно наперед
заученными фразами стала жаловаться на свою собственную судьбу. Что вот,
мол, ее одинокую никто не пожалеет, не спросит, сколько ей пришлось
пережить, все только упрекают больным сыном... Между тем она здесь совсем не
виновата, все время находится возле больных. Вот если бы ей дали другую
работу...
- А где бы вы хотели работать? - спросил я.
- Может, в аптеке, - живо ответила она. - Я могла бы и лекарства
готовить...
Аптекой в то время заведовала моя жена - Мария Вежновец. Работала она,
по общему мнению, добросовестно, и менять ее не было смысла. Я сказал Марии
об этом.
- Тогда не знаю, - она пожала плечами.
- Хорошо, что-нибудь придумаем, - ответил я и распрощался с ней.
Пока я раздумывал, куда бы переместить Марию, партизаны наши заметили,
что она нередко забегает на кухню, помогает кухонным работникам. Ее даже
похвалили за это: вот, мол, несмотря на занятость, находит время и здесь
помочь. Я тоже в этом ничего плохого не видел. Считал, что, очевидно, за
свои услуги Мария получает дополнительно что-либо из продуктов для своего
больного ребенка.
Сын у Марии поправился, сама она тоже посвежела, стала еще красивее. И
не удивительно, что на нее начали засматриваться наши партизаны. Вскоре мы
узнали, что Мария выходит замуж за одного из партизан - Владимира. Мы
поздравили новобрачных. Владимир был переведен в штаб соединения, его с
женой поселили в отдельной хате.
А однажды ранним летним утром супруги Владимир и Мария были арестованы,
под конвоем отправлены в особый отдел. Признаться, все мы тогда недоумевали,