"Ибрагим Л.Друян. Клятву сдержали (мемуары, про войну)" - читать интересную книгу автора

озверелым и сильным врагом.
Едва колонна снова тронулась в путь, как нас нагнал мотоциклист.
Запыленный, усталый, он очень торопился, однако, поравнявшись с головой
колонны, остановился и сообщил печальную весть: враг ворвался в Житомир.
- Немецкие танки, - сказал он, - движутся по шоссе на Киев, они
нагоняют нас.
Мотоциклист умчался, а нам пришлось срочно сворачивать в лес. Еще как
следует не замаскировались, а на шоссе послышался гул машин, лязг гусениц.
Вскоре из-за поворота показался головной немецкий танк.
Я впервые видел врага так близко от себя. Разрисованный маскировочными
зелено-желтыми пятнами, танк быстро приближался. Крышка люка была отброшена,
над ним чернела фигура немца. Темный комбинезон, самоуверенное, наглое лицо.
Шлем он держал в руке. Казалось, немцы выехали на прогулку. Тогда меня
удивила, поразила эта наглая самоуверенность. Потом я столкнулся с нею не
раз и перестал удивляться. Да, в первый период войны наглости у врага было
хоть отбавляй...
Немец курил, и дымок сигареты был ясно виден на фоне зеленого леса. Мне
показалось даже, что я почувствовал табачный запах, так близко от нас
проехал танк.
Вслед за этим танком прошли еще четыре вражеских машины, и на каждой из
открытого люка торчала голова немца. Гитлеровцы с интересом посматривали по
сторонам. А у нас в бессильной злобе сжимались кулаки. Но что могли поделать
с этими бронированными чудовищами мы, несколько десятков медиков,
вооруженные лишь пистолетами?
Изредка танки стреляли, посылая пулеметные очереди то вдоль шоссе, то в
сторону леса. Враг не обнаружил нас. Стрельба была не прицельной и никакого
вреда нам не принесла. Очевидно, эти пять танков были вражеской разведкой,
потому что вскорости они повернули назад. Мы получили возможность двигаться
дальше.
Остаток пути до Киева проехали без происшествий.
Столица Украины готовилась к обороне. В районе Дарницы жители рыли
противотанковые рвы, на подступах к городу уже протянулись линии инженерных
заграждений. Мы развернулись на окраине Дарницы, приняли первых раненых.
Пока это были мирные жители, пострадавшие во время бомбежек.
Пользуясь вынужденной передышкой, Володя Костенецкий отпросился у
начальника госпиталя на несколько часов в город проведать родственников. Он
уезжал попутной машиной, из кузова крикнул мне, что к вечеру обязательно
вернется. Но едва машина ушла, как меня вызвал к себе начальник госпиталя и
объявил, что я направляюсь на передовую в распоряжение командира пулеметного
батальона Киевского укрепрайона. На сборы был отпущен час.
Уложить рюкзак было делом пяти минут, но я медлил, мне казалось, что
Володя вот-вот появится. Несколько раз выходил я на дорогу в надежде, что
какая-нибудь попутная машина притормозит и из кузова выпрыгнет Володя. Но
тщетно, он не приехал.
Больше я никогда не встречал Володю, а все попытки разыскать его
оказались безрезультатными. Некуда было даже написать, наш госпиталь
расформировали. Дело в том, что многие госпитали, дислоцированные в то время
в Киеве и под городом, в том числе и наш, в первые недели войны потеряли
большое количество личного состава. Командование приняло решение объединить
их в несколько крупных. В процессе формирования новых госпиталей молодые