"Ибрагим Л.Друян. Клятву сдержали (мемуары, про войну)" - читать интересную книгу автора

врачи направлялись на передовую, где особенно ощущалась нехватка медиков.
И вот я в новой должности: начальник санитарной службы 193-го
пулеметного батальона Киевского укрепрайона. Батальон занимал позиции в
юго-западной части города, на подступах к нему. Здесь стояло несколько дотов
со станковыми пулеметами. Бойцы жили в блиндажах, расположенных неподалеку
от дотов. В мои обязанности входило следить за санитарным состоянием всех
помещений, пищеблока, личного состава. Помогала мне веселая черноглазая
медсестра Феня. По нескольку раз в день обходили мы все службы, и уже само
появление Фени среди бойцов всегда вносило оживление, поднимало настроение
личного состава. Хохотунья, острая на язык, обладавшая мягким и в то же
время метким украинским юмором, Феня шутила с бойцами, могла "расхохотать",
как она выражалась, даже самых мрачных и угрюмых. Но если дело касалось
нарушения санитарных норм, она становилась беспощадной. Могла так отчитать
нерадивого, что тот краснел, не знал куда девать глаза.
На нашем участке враг активных действий не проводил. Изредка
обстреливал нас из артиллерии и минометов, но обстрелы эти ощутимого вреда
не приносили. Лишь в начале сентября фашисты попытались занять наши
укрепления, однако мы отразили все атаки.
Для захвата Киева, как и многих других наших городов, немцы в то время
применили свою излюбленную тактику - "клещи". Они предприняли широкий
обходный маневр с флангов.
20 сентября мы получили приказ взорвать все доты, оставить позиции и
выйти из Киева. Отходили к Днепру, шли через весь город. Было это рано
утром, едва брезжил рассвет. Но жители не спали, вышли на улицы. Провожали
они нас молча, со слезами на глазах, и в каждом взгляде - молчаливый укор.
Но что могли мы сказать им, чем утешить? Сами были подавлены, многого еще не
понимали. Но мы не допускали и мысли о том, что уходим из города навсегда, и
были твердо уверены: вернемся в Киев, и вернемся победителями.
Оставляя город, мы уже знали, что он окружен, что неоднократные попытки
наших войск прорвать позиции противника заканчивались неудачей. И все же мы
не теряли надежды вырваться. В бой вступило и наше подразделение. Атака
следовала за атакой, и мне, как и многим медицинским работникам в то время,
часто приходилось откладывать в сторону санитарную сумку, брать в руки
винтовку.
Враг оказался сильнее, организованнее, мы с боями отошли к деревне
Борщевка.
Вдруг среди бойцов прошел слух, что в этом месте немцы еще не успели
сомкнуть кольцо. Как сообщили разведывательные подразделения, чтобы выйти из
окружения, нужно переправиться через небольшую речку. (Кажется, она
называлась Дымерка).
Мост через речку был разрушен, а к переправе прибывало все больше и
больше людей. Как часто бывает в таких случаях, каждый старался
переправиться быстрее. Началась суматоха, порядок был нарушен. Это грозило
вообще сорвать переправу. Чтобы навести порядок, нужен был умелый командир,
человек больших организаторских способностей, железной воли. И такой
командир нашелся. Им оказался полковник в форме танкиста, появившийся
незаметно у самого берега, где располагался я со своими ранеными. Он
поднялся на пригорок, громко крикнул:
- Командиры и коммунисты, ко мне!
Вокруг полковника сразу же стали собираться бойцы и командиры. Он скупо