"Ибрагим Л.Друян. Клятву сдержали (мемуары, про войну)" - читать интересную книгу автора

снова спокоен, уверен в себе. Темные глаза немного сощурены. Болгарин по
национальности, он родился и вырос в нашей стране. Любил петь украинские
песни про седой Днепр, про степь, гайдамаков. Среднего роста, брюнет, он был
самым красивым из ребят нашего курса. Многие девушки по нем вздыхали, но сам
он был с ними одинаково вежлив, и только. Видно, не наступила еще его
пора...
Всегда аккуратный, подтянутый, Вася был одним из лучших студентов
нашего курса, хорошим товарищем. Своей врачебной специальностью он тоже
выбрал хирургию, и это сблизило меня с ним. Последние два года учебы мы жили
в одной комнате, делились самыми сокровенными мечтами...
Опять распахнулась дверь, и в коридор вышел Женя. Его светлые глаза
победно сверкали: он тоже успешно "свалил" хирургию.
Женя - прямая противоположность сдержанному Пеневу. Эмоциональный,
подвижный, возбужденный после успешной сдачи экзамена, он говорил без
умолку, встряхивая своей огненно-рыжей шевелюрой.
- Комиссия настроена благожелательно, - сообщил он. - Дополнительных
вопросов почти не задают, "сам" все время молчит, хотя слушает внимательно.
- Главное, не говорите глупостей, и все будет чудесно, - советует Женя.
- Ты думаешь, это легко? - возражает Федя Коломийцев. - Там, брат, с
перепугу иной раз такое понесешь...
Федя захлопнул учебник, решительно взялся за ручку двери.
- Ни пуха ни пера! - провожаем мы товарища.
За Федю Коломийцева мы "болели" все. Он был самым старшим на курсе, уже
"женатик", имел двоих детей. Учеба в институте давалась ему нелегко,
особенно тяжело постигал он хирургию, и хотя помогали ему всем курсом, все
же очень волновались: а вдруг завалит. Но когда сияющий Коломийцев вышел и
сообщил, что все благополучно, у всех поднялось настроение. Теперь никаких
ЧП быть не может. Так оно и оказалось: хирургию сдали без завалов. Недаром
наш второй поток лечебно-профилактического факультета держал переходящее
Красное знамя института.
Хирургию я тоже сдал на "отлично". Билет попался с вопросами, которые
знал хорошо: "Группы крови и переливание крови. Тактика хирурга при
прободной язве желудка. Асептика и антисептика". Отвечая на них, я тогда не
думал, что эти знания мне пригодятся так скоро, буквально через несколько
дней. И притом применять их на практике буду не в мирной обстановке, в тиши
больницы, а под грохот войны...
Да, о войне мы тогда думали меньше всего. Целиком поглощенные таким
важным в нашей жизни событием, как окончание института, как-то забывали о
тревожной международной обстановке того времени.
Еще не закончена сдача государственных экзаменов, а на курсе уже
создана комиссия по подготовке к выпускному вечеру. В комиссию попал и я.
Забот прибавилось. Мы обходили студентов, собирали взносы, обсуждали, где,
как, когда провести долгожданное торжество. Очередное заседание провели
вечером 21 июня у нас в комнате. За столом места не хватило, расселись на
койках, на подоконнике. Женя предложил набрать припасов, сесть на пароход и
отпраздновать окончание института где-нибудь на лужайке над Днепром. Я
горячо поддержал его, но многие были против, и мы заспорили...
Разошлись поздно. Я провел товарищей, а когда вернулся, Вася и Женя уже
спали. На полу у изголовья Васиной койки лежала недочитанная книга. Женя
спал, свернувшись калачиком. Несмотря на раскрытую форточку, в комнате было