"Ион Пантелеевич Друцэ. Последний месяц осени (Молдавские повести) " - читать интересную книгу автора

него не было. А есть хочется - сил никаких нету! Вытащив из кошелки
оставшийся кусок черного, казенной выпечки хлеба, он начинает его ощипывать,
всячески скрывая голод.
- Пожую с тобой за компанию. Есть неохота - недавно обедал.
Антон, подозрительно последив за ним, спрашивает:
- Были у меня в лесничестве?
- Был. Как же! - Хорошо теща приняла вас?
- Ничего. Как полагается. - Чем угостила? Небось яичницей?
- Кажется, яички были на столе... Призадумавшись, горько вздохнув,
Антон говорит:
- Я вот не могу к ним притронуться. Воротит от одного запаха.
Уже само это воспоминание перебивает ему весь аппетит. Поднявшись с
земли, Антон любовно рассовывает оставшиеся гостинцы по карманам, отец берет
кошелку, и они уходят дальше. Идут долго, все углубляясь в лес. Разморенный
сказочной тишиной и спокойствием, отец сонно плетется за Антоном, потом
замечает в каком-то дальнем просвете, среди дубов, окраину какого-то
поселения.
- Антон, как же ее зовут, эту деревушку?
- Нэсэдены.
- Красивое имя! Сходим давай. Может, и стопочку там раздобудем!
Антон чем-то смущен.
- У нас, отец, еще получки не было...
- Что за беда! Я угощаю!
Антону совсем не хочется идти в Нэсэдены, но отцу осточертел этот лес,
и прогулка в деревню не дает ему покоя.
На их счастье, день воскресный, праздничный, и нэсэденцы, собравшись
небольшими кучками, стоят у перекрестков, у калиток, мирно беседуя о том о
сем. Появление старика с сыном вызывает несказанное оживление. Каждый
старается затащить их к себе в гости. Один ведет в свой дом, остальные идут
гурьбой, всячески отговаривая, заманивая их к себе. В одном доме они пьют
свежее вино и закусывают орехами, в другом тоже пьют вино, но закусывают
куриным студнем. Потом они попадают куда-то на крестины. Отец, повеселев
после первого стаканчика, смотрит на всех добрыми, влюбленными глазами, все
ему мило и любо в этой деревне. Единственное, что несколько омрачает его
радость, это какой-то глупый обряд провожания гостей в Нэсэденах. У калитки,
прощаясь с ними, хозяева отводят Антона на пару слов, что-то шепчут ему, на
что бедный Антон молча втягивает голову в плечи. Глядя на все это, отец
возмущается: что за идиотская привычка расстраивать гостей, на прощание?
А в общем, они чудно погуляли в Нэсэденах и под вечер, сытые,
порозовевшие от выпитого вина, возвращаются лесом. Идут молча, стараясь не
спугнуть покой поздней осени, и теперь даже отцу начинает нравиться лес в
эту пору. И вдруг точно гром среди ясного неба - где-то совсем рядом
раздается удар топора, и молчаливым шелестом высохшей листвы отдается эта
боль по всему лесу. На этот раз отец решается дать бой. Сняв у Антона ружье
с плеча, приняв стойку "к бою", как это делали солдаты в первой мировой
войне, он бежит на стук топоров, на ходу ощупывая ружье и соображая, как из
него стреляют. Несколько озадаченный и смущенный его решительностью, Антон
плетется за ним.
Выстрел. Отец останавливается, поджидая Антона, чтобы спросить, отчего
ружье само по себе выстрелило. А тем временем в ста шагах от него, вздохнув