"Сергей Другаль. Особая форма" - читать интересную книгу автора

здравым суждениям.
- Ремонтник Рамодин! - говорю ему с любовью. - Готовы ли вы лететь со
мной на планету в индивидуальной аварийной капсуле?
На такие вопросы надо отвечать по уставу, и Вася ответил как положено:
- Обижаете, капитан!
Катер, если помните, стоял на уютном пригорке, и мы, оставив капсулы
неподалеку, пошли к нему и шли, пока не уперлись в упругое силовое поле
защиты. Тут Вася, откинув шлем за спину, снял перчатки, расставил руки и
вдавился всем телом в защитный слой. Слой сам не виден, но зато видно было,
как Васина фигура стоит под углом в сорок пять градусов, ни на что не
опираясь. Нет, Вася знал, что инородное тело не может пройти через силовое
поле, но нам надо было попасть на катер, и это можно было сделать, подключив
к силовому полю собственное психополе. При этом появлялись местные
возмущения и в защитном слое образовывался канал, достаточный для прохода
человека. Мы пользовались этим способом крайне редко и только в аварийных
ситуациях. Как правило, для образования прохода нужно было суммарное
психическое воздействие минимум четырех десантников. Но Вася сосредоточился
и справился один и даже не взопрел. Он стал легендарным уже при жизни, наш
Вася...
На катере я тотчас кинулся к пульту защиты, увидел все шесть, включая уже
и свой собственный, зеленых огоньков и вздохнул с облегчением: похоже, мы с
Васей успели. Мы вылезли из громоздких скафандров, поскольку на Сирене
человек не нуждался ни в газовой, ни в биологической, ни в температурной, ни
в радиационной защите. Планета была добра к живому.
На голографической рельефной карте, занимающей почти весь круглый стол в
кают-компании, хорошо были видны прилегающие окрестности, до которых
напрямую достигал луч лазерного локатора. Мы увидели четыре огонька в одной
кучке неподалеку от катера.
- Идем туда, - говорю я Васе. - Смотрим, но пока ни во что не вмешиваемся.
Сняли защиту, чтобы Вася по возвращении больше не напрягался, и пошли.
Кругом раздолье, красота несусветная. Кущи райские, и всего в меру - и
пейзажа, и фауны, тютелька в тютельку. Цветы разноцветные цветут, пташки
изящные летают, и каждая в клюве пушинку тащит.
Глядим: луг заливной, а на лугу - великий Космос! - киберы наши идут
четверо в ряд и траву косами косят. И каждый в такт взмаху хэкает этак,
будто выдыхает. Постояли мы с Васей, прищурившись, в бинокль окрестности
обозрели и видим: космофизик наш, голый по пояс, какой-то непотребный
кособокий сарай, вроде хлева, глиной обмазывает. Мастерок у него в руке так
и мелькает, а у ног ведро с этой самой жидкой глиной стоит.
Мы с Васей разом упали, а дальше все ползком и перебежками. Туда, где за
кустами Лев голосил: "Ой, да зазнобило". Подползли. Лева стоит этаким бар
дом, гитара через плечо на муаровой ленте, одна нога на пенек поставлена. На
свежий, между прочим, пенек, не спиленный, а срезанный лазерным резаком, что
видно по отсутствию опилок. С тех пор как на Земле от заготовок зеленого
друга отказались, повреждать растения на других планетах без особой на то
нужды в среде десантников считается неэтичным. Полагаю, у них дерево на
постройку сарая пошло... А памятный браслет у Левы на левой руке драгоценно
поблескивает, неподалеку же в тенечке довольно жмурятся три незнакомые
животинки. Двое лежат в фривольных позах на ковриках из мягкого пуха, третья
- Льву по плечо - стоит и шевелит усами, в беспорядке растущими на жирной