"Владимир Дроздов. Летный по-пешему (авт.сб. "Над Миусом") (про войну)" - читать интересную книгу автора

- Летать рожденный - не может ползать.
- Что ж, давай руку - полетим.
- А знаете, как нам в летной школе показывали боевые порядки
истребителей?
- Нет, не знаю.
- На строевых занятиях! Мы становились звеньями во фронт, потом
начинали движение и по командам на ходу перестраивались то в левый, то в
правый пеленг, то снова возвращались к боевому порядку фронт. Так нас
тренировали перед полетами в строю. Получалось, что мы на земле
действовали, как должны будем действовать в воздухе, - пешие по-летному.
- Ну а здесь у нас с тобой наоборот получается: летные по-пешему.
И рожденные летать все же поползли дальше.
Неожиданно в полной тьме они едва не наткнулись на какое-то жилье.
Прямо перед ними темнел не то дом, не то сарай. Подальше белело несколько
стоявших в ряд мазанок.
Виталий обрадовался: вот он сейчас войдет в первую же хату, спросит,
что за селение и как пройти к хуторам Свободному или Ново-Донскому.
- С ума сошел! Убьют, если там фашисты.
- Не могу больше идти.
- Ну сядь отдохни вон у сарая.
Летчики сделали несколько шагов, и то, что казалось сараем, на глазах
превратилось в стог. Виталий тотчас присел под него с подветренной стороны
- хоть от дождя защитился. Леонид достал свой НЗ, разделил его пополам с
Виталием. После еды захотелось пить. С другой стороны стога по сену текли
ручейки - Леонид напился. А когда вернулся, Виталий уже спал. Леонид
понимал: ему все равно не заснуть - мокрые ноги начинали отчаянно
мерзнуть, как только он останавливался.
И, держа пистолет в правой руке, готовясь при случае выстрелить, он
пошел к домам. Надо было определиться. Ведь последние часы они двигались
по степи, угадывая дорогу лишь благодаря ветру. А он мог незаметно
изменить направление.
Леонид остановился шагах в двадцати от белевшей впереди мазанки.
Говорят, сомневаясь-воздерживайся!
Он это вовремя вспомнил. Неожиданно блеснула полоса света - дверь
мазанки открылась и тут же закрылась.
Кто-то вышел из хаты и пошел по улице, подсвечивая себе карманным
фонариком. Неужто здесь немцы? У наших ведь нет карманных фонариков.
Захлопали двери в других домах. Замелькали по улице узкие пучки света,
послышались команды... Слов он не различал из-за ветра. Да и темнота не
только скрывала Леонида - мешала толком разобраться: свои или чужие
поднимаются по тревоге. Тут колонна автомашин, светя желтыми (немецкими)
фарами, стала вытягиваться из поселка. И Леонид понял, что идет она в
сторону все той же станции Атаман. Ночью наши наступать нс станут, да еще
с горящими фарами... Значит, и здесь фашисты бегут. Да, вероятно, сейчас
летчики как раз и вышли на такой путь отхода.
Ступая осторожно, Леонид возвратился к Виталию.
Невольно позавидовал спокойному сну юноши. И впервые ощутил, что тоже
устал. Присел под стог, снял сапоги, растер замерзшие ступни. Затем
разгреб сено и сунул туда ноги - в тепло. Сено приятно щекотало кожу, и
ноги быстро согрелись. Сырые носки Леонид спрятал под комбинезон в надежде