"Евгений Дрозд. Неолит" - читать интересную книгу автора

мрак, и стоял до тех пор, пока в пустыню не проследовала последняя небольшая
кучка жалких оборванцев и не растворилась в густой черной тени меж невысоких
пологих холмов, и именно в этот миг звезды стали блекнуть и на горизонте
показался багровый краешек бога Ра...

... в ряду других легионеров, ежась под пронизывающим северным ветром,
от ледяных укусов которого не спасал наброшенный поверх доспехов грубый
плащ, Луций проклинал все и вся, и особенно любимого полководца, с которым
прошел всю Галлию и добрую часть Британских островов. Какого Гадеса он
выстроил их в полном боевом у этой поганой речушки и заставляет мерзнуть с
самого утра, не отдавая никакого внятного приказа? День уже клонится к
вечеру, редкие снежинки, слетающие с низкого серого небосклона, без следа
исчезают в черной речной воде, небо становится все темнее, а любимый
полководец, заложив руки за спину и склонив голову, все так же меряет шагами
берег - уже целую дорогу протоптал в снегу - перед выстроенным в четыре ряда
легионом. Центурия Луция, входившая в первую когорту, находилась,
разумеется, в первом ряду и он сам стоял во фронтальной шеренге, поэтому,
когда полководец проходил мимо него, он хорошо мог разглядеть его
обветренное лицо, направленный в никуда жесткий взгляд прищуренных глаз и
бороздящие высокий с залысинами лоб морщины. "И чего он там решает? Или
давай команду вперед или распускай легион, чтобы люди могли погреться в
шатрах, да у костров..." Он незаметно поерзал плечами, поправляя сбившуюся
перевязь болтающегося на правом бедре меча-гладиума, крепче оперся на
метательное копье-пилум. Скосил глаза на соседа по строю и, почти не шевеля
губами, чтобы не засек центурион, шепотом спросил: "Слушай, а как эта
речка-то хоть называется?" Тот покосился в ответ и также почти неслышно
ответил: "Точно не знаю, но, кажется Рубикон..."

... его звали Симон, и в Ершалаим он вместе с семьей перебрался
несколько лет назад из Кирены Египетской. Был у него и свой дом в Ершалаиме
и свой земельный надел с виноградником недалеко от города, на котором
трудился он, не покладая рук своих, добывая пропитание себе и семье. Все как
у людей, только вот близкие считали его неудачником и недотепой. И если
сыновья Руф и Александр свои мысли на этот счет прятали из чистой сыновьей
почтительности, то жена, не стесняясь, высказывала ему в глаза все, что по
его поводу думала. Утром в пятницу он возвращался домой с виноградника, где
проработал при свете Луны всю ночь, потому как нужно было успеть до
праздников подвязать свежие побеги лозы, впереди ведь было несколько дней,
когда работать строжайше запрещено, ибо как же можно трудиться в великий
праздник Пейсах? А теперь Симон поспешал, чтобы помочь жене в домашних
делах, которых накопилось более чем достаточно и которые нужно непременно
завершить до наступления святой Субботы. А то потом на весь год хватит
попреков в том, что он олух царя небесного, раззява и разиня, тугодум,
который всегда опаздывает и никогда ничего не успевает сделать в срок.
Непременно, непременно надо хотя бы сегодня не опоздать... Торопливо шагая
по камням длинной, узкой и кривой улицы Ершалаима, он так был погружен в
мысли о том, как бы поспеть вовремя и тем самым избежать гнева жены, что и
не заметил движущуюся навстречу ему процессию. Опомнился лишь, когда
намертво застрял в плотной толпе зевак. "Опять не повезло", горько подумал
он. Сделать ничего нельзя было, оставалось лишь смотреть, как подразделение