"Дэвид Дрейк, Томас Т.Томас. Достойная оборона (Авт.сб. "Кризис империи")" - читать интересную книгу автора

работать над ней - сгибать, массировать, выколупывать пальцами грязь из
порезов. Воды, чтобы их промыть, у него не было, поэтому он плевал на
кончики пальцев и протирал порезы слюной. Раны слегка покалывало, влага
охлаждала воспаленную кожу.
Теперь боль надолго станет его спутником.
Его одеяние - помимо мокасин, которые Бертингас соорудил из жесткой
коры сразу, как только спустился утром с дерева, - представляло собой
цельновязаное трико из сплошной мононити. Его будет невозможно разрезать
ни одним из каменных или деревянных орудий, которые ему удастся сделать,
но его можно распустить.
Сидя на дереве, на холодном ветру, который дул с северо-востока, с гор,
он поклялся, что добудет огонь. Он пообещал себе, что огонь будет
маленьким и бездымным - не более, чем тлеющие угли от сухого хвороста. Но
все же он даст какое-то тепло и поможет ему пережить ночь.
Чтобы добыть огонь, Бертингасу требовалось толстое полено с
углублением, подкладка на ладонь, тонкая прямая палочка и лук, при помощи
которого он будет эту палочку вращать. Через некоторое время он раздобыл
подходящий кусок дерева, заготовил кучку сухих листьев и тонких стружек,
которые выполнят роль трута. Под рукой он сложил сухие веточки, чтобы
подкладывать их в пламя. Все было готово - за исключением тетивы для лука.
Он попытался сплести веревку из травы, но ей не хватало прочности.
Если бы он убил какое-нибудь животное, даже маленькое, он получил бы
шкуру и сухожилия для тетивы. Пока же, располагая для охоты лишь голыми
руками, он мог только выкапывать личинок.
Сухие и мягкие, они продолжали извиваться во рту, пока он не прожевывал
их несколько раз. Вкус был неплох - похоже на смесь сладкого изюма с
мукой, но тетивы для вращения палочки из личинок не сделать.
Поэтому он принялся трудиться над кромкой белья, заканчивающегося чуть
выше лодыжки. Острый кремешок истер ткань, Бертингас поймал конец нити и
начал распускать вязание.
Тем временем становилось все темнее. Несколько минут он раскручивал
нить вокруг ноги, пока не укоротил трико до колена. Затем он перекусил
нить зубами.
Бертингас сложил нить несколько раз, потом перекрутил пряди.
Получившийся шнурок он привязал к сделанной на конце лука зарубке. Согнув
древко через колено, он привязал тетиву к противоположному концу. Даже не
сделав паузы, чтобы полюбоваться своим произведением, он согнулся над
поленом и зажал его ступнями. Прямая палочка-сверло встала одним концом в
углубление, а другой конец упирался в прокладку, которую Тэд держал в
ладони. Петля тетивы охватила древко сверла и завращала его с большой
скоростью, когда он стал водить лук взад и вперед.
Полено раскачивалось, и он плотнее уперся в него ногами. Верхняя
прокладка ерзала, пока он не нашел точный угол и правильное давление. Рука
определила надлежащую силу и ритм, с которыми следует водить лук: не
слишком быстро, чтобы сверло не выскочило из углубления, но и не слишком
медленно, чтобы оно не застряло в углубляющемся отверстии.
Взад-вперед, взад-вперед. По спине катился пот, пропитывая трико. Ветер
обдувал его, и холодное промокшее трико делалось еще холоднее.
Взад-вперед. Он уже собрался бросить это бесполезное занятие. Старые
книги врали. Ни одному человеку не удавалось подобным образом заставить