"Шеннон Дрейк. В полночный час " - читать интересную книгу автора

усмехающимися горгульями. Создавалось впечатление, что парочка уродцев
охраняла огнедышащий зев камина, весьма напоминавший ворота, ведущие
прямиком в преисподнюю.
Графиня в элегантном белом шелковом пеньюаре полулежала на кушетке с
малиновой атласной обивкой напротив камина и читала утреннюю газету. Она
принадлежала к той редкой категории женщин, которые просыпаются не менее
красивыми, чем засыпают. Идеально ясные глаза, которые не знали, что такое
мешки, гладкая кожа... длинные и блестящие волосы ее выглядели так, будто
всю ночь их расчесывали щеткой. Графиня смотрела на Джареда с холодной
яростью. Но тот, кто мог бы подумать, что она способна дать волю своему
гневу, совсем не знал ее.
- Графиня, - заикаясь, начал Джаред.
- Я сделала для тебя все, - перебила она с нехорошей улыбочкой. - Все.
А ты не мог удержать глупую девчонку во время бала при себе?
- Я не знаю, как она забрела...
- Возмутительно.
Графиня не предложила ему присесть. Джаред постоял минуту-другую,
неловко переминаясь, затем неуверенно приблизился к кушетке, на которой
вальяжно расположилось невозможно совершенное тело графини. Она посмотрела
ему в глаза, и он опустился перед ней на колено и униженно склонил голову.
Мельком он подумал о том, что ведет себя так, как, должно быть, мог вести
себя какой-то сикофант в Древних Афинах, но отчего-то в ее комнате такое
поведение казалось уместным. В графине было нечто такое, что заставляло
людей относиться к ней с униженной почтительностью. Она не просто ждала от
них подобного поведения, она его требовала.
- Я прошу прощения, - пролепетал Джаред. - Покорнейше прошу.
Она швырнула ему местную газету, ту, что читала, когда он вошел. Первая
страница. Репортер кое о чем пронюхал, но деталей не знал, и поэтому
обрисовал все лишь в общих чертах, представив графиню в гораздо более
выгодном свете, чем се гостью, устроившую много шума из ничего. Ситуация, в
которой упоминалось имя графини, а Джордан фигурировала как "молодая наивная
американская туристка", преподносилась журналистом с большой долей юмора.
- Мне так жаль, - вздохнул Джаред.
- Ты позаботишься о том, чтобы она прекратила разносить свои бредни, -
приказала графиня.
- Я поговорил с ней очень жестко. Графиня рассмеялась.
- Ты поговорил с ней жестко. - Пронзительный, резкий, жуткий смех
графини вызвал у Джареда мурашки, которые поползли по спине. - Мой дорогой,
ты способен говорить жестко? Ну ладно, посмотрим. Если мне придется брать
дело в свои руки...
- Я способен повлиять на Джордан.
- Молись, чтобы так произошло. ~ Вы велели мне привести ее сюда!
- Но я ожидала, что ты сможешь держать ее в руках! Джаред по-прежнему
стоял на одном колене с опущенной головой.
- Ты приехал сюда, ты живешь припеваючи... у тебя все есть лишь
благодаря мне.
Он кивнул, проглотив вставший в горле комок вместе с мужской гордостью.
- Ты разжалован в рядовые.
- Я... Я вас сейчас покину.
Она прикоснулась к его волосам. Чуть-чуть поворошила их, словно легкий