"Глеб Дойников. Возвращение Варяга ("Варяг" #2) " - читать интересную книгу автора

вырисовывался на фоне быстро темнеющих и уже почти черных облаков. Но даже с
расстояния в 45 кабельтов опознать крейсер никак не удавалось - приближаясь
с темной стороны горизонта, он как плащом был укутан собственным дымом. К
удивлению команды русского миноносца и его японских коллег, крейсер пока
огня не открывал. Японцы несколько сбавили ход и разошлись, чтобы перекрыть
русскому миноносцу все пути отхода. Больше всего удивлялся поведению
командира японского крейсера Римский-Корсаков - тот вел себя явно тактически
неграмотно. Выбрав курс по ветру, японец, из - за своего же дыма, не только
не мог вести огонь, он был не в состоянии даже нормально наблюдать за ходом
боя. По расчетам Римского-Корсакова через десять-пятнадцать минут уже можно
было пускать по опрометчиво приблизившемуся без стрельбы противнику мину. Он
уже минут пять как отодвинул рулевого от штурвала и стал к нему сам.
Беззвучно шевеля губами, командир миноносца молил Бога об одном - успеть
выпустить мину по врагу ДО того, как его миноносец будет утоплен артиллерией
крейсера.
Наконец, после сближения на примерно 30 кабельтов, "японец" проснулся.
Резко, на полном ходу, который по прикидкам уважительно покачавшего головой
Федора Воинович был не менее 22 узлов, крейсер завалился в циркуляции
вправо, разворачиваясь к миноносцам бортом. "Беспощадный" мгновенно
отреагировал и лег лево на борт, курсом на пересечку. Но через минуту после
поворота левый борт, выскочившего как черт из табакерки из облака
собственного дыма крейсера окрасился вспышками выстрелов из почти двух
десятков орудий... Еще до падения снарядов первого крейсерского залпа Зябкий
ответил выстрелом из своей пушечки. К удивлению всех на миноносце, рой
снарядов, прогудев над палубой миноносца, довольно-таки кучно лег вокруг
среднего из его преследователей. Радостно вопящий "по своим бьют, бараны
жултопузые" Зябкий успел выпустить по крейсеру еще три снаряда, пока не был
остановлен пронесшимся над палубой миноносца слитным криком сигнальщика и
командира, наконец разглядевших "противника":
- Отставить стрельбу, отставить, ЧЕТЫРЕ ТРУБЫ, ЧЕТЫРЕ!!! Это наши!
- Это же "Варяг", братцы, "Варяг"!!!
На мостике "Варяга" Руднев, вглядевшись в силуэты миноносцев на
горизонте, устроил "товарищу великому князю" очередной мини-экзамен.
- Ну, и что мы тут наблюдаем?
- Удирает двухтрубный миноносец с полубаком, наверное, наш из
Шихаусских,[4] догоняют три четырехтрубных. Явно японцы британской
постройки. Или японской, с такого расстояния не различить, да и разницы
никакой.
- Угу. Не различить. Мачт на преследователях сколько? Если одна - то
британцы, если две - то собственной сборки. А разница, уважаемый, в пару
узлов максимального хода. Дьявол - он в деталях, и опускать их не стоит.
- Так ведь за дымом ни черта не видно! И как вы только разглядели
мачты? И почему мы сближаемся столь странным курсом? - удивился пристыженный
Кирилл.
- С мачты видно, вот я у марсового и поинтересовался. А идем мы,
прикрываясь своим дымом как завесой, чтобы опознали нас попозже. Может,
повезет, кто из трех слишком близко подлезет - авось утопим... Кстати о
дыме... Что-то густовато дымим, оно конечно для маскировки неплохо, но к
чему бы это... На лаге! Ход?
- Д-двадцать четыре узла, - отчего-то слегка заикаясь, ответил молодой