"Сергей Довлатов. Собрание сочинений в 4 томах. Том 3" - читать интересную книгу автора

Я спросил:
- Грузины арестованы?
- Грузины пьют коньяк в буфете...
Денег я не получил. Зашел к руководителю Второго творческого
объединения Дмитрию Молдавскому. Начал ему объяснять, как и что, Молдавский
рассеянно улыбался. Вдруг я заметил, что он меня рисует. И довольно похоже.
Я понял, что разговаривать с ним бесполезно, и ушел.
Володин говорил потом:
- Знаете, я все понимаю. То, что эти жулики в ЦК, - понимаю. То, что
бездарные, - понимаю. То, что у них фальшивые бумаги, - понимаю. То, что
"Ленфильм" вам не заплатил, - понимаю. Я одного понять не в силах. Одно мне
кажется совершенно непонятным! То, что эти мошенники осмелились не угостить
вас коньяком!..
А я вдруг подумал - надо уезжать из Ленинграда...


Вертикальный город

Таллинн называют искусственным, кукольным, бутафорским. Я жил там и
знаю, что все это настоящее. Значит, для Таллинна естественно быть чуточку
искусственным...
Эстонскую культуру называют внешней. Что ж, и на том спасибо. А ругают
внешнюю культуру, я думаю, именно потому, что ее так заметно не хватает
гостям эстонской столицы.
В Эстонии - нарядные дети. В Эстонии нет бездомных собак. В Эстонии
можно увидеть такелажников, пьющих шерри-бренди из крошечных рюмок...
Почему я отправился именно в Таллинн? Почему не в Москву? Почему не в
Киев, где у меня есть влиятельные друзья?..
Разумные мотивы отсутствовали. Была попутная машина.
Дела мои зашли в тупик. Долги, семейные неурядицы, чувство
безнадежности.
Мы выехали около часу дня. Двадцать шесть рублей в кармане,
журналистское удостоверение, авторучка. В портфеле - смена белья.
Знакомых у меня в Таллинне не было. Было два телефона, кем-то небрежно
продиктованных...
Мы приехали вечером. Телефонный звонок. Первая удача - есть где
остановиться.
Наутро я уже сидел в кабинете заместителя редактора "Молодежи Эстонии".
Начал печататься как внештатный автор. Зачем работал ответственным
секретарем в портовой многотиражке. Еще через месяц пригласили в отдел
информации "Советской Эстонии".
Материальное и гражданское положение несколько стабилизировалось. Я
зарабатывал около трехсот рублей в месяц. Обучился выпивать по-западному:
лимон, маслина, жалкие наперстки...
Гонорарная касса работала ежедневно. Напечатался - и в тот же день
получай.
Но и тут я опоздал. (Злополучный шапочный разбор.) Эстонские привилегии
шли на убыль. Началось с мелочей. Пропала ветчина из магазинов. Затем ввели
четыре гонорарных дня. В баре Дома печати запретили торговать коньяком.
Кроме этих частностей были также другие, идеологические перемены. Однако не