"Сергей Довлатов. Собрание сочинений в 4 томах. Том 3" - читать интересную книгу автора

- Что ж, тогда я пойду.
- Нет, я дам. Конечно, дам. Просто Рид не сумасшедший. Знаете, кто
действительно сумасшедший? Лерман из журнала "Нева". Я дал в "Неву"
замечательный исповедальный роман "Одержимость", а Лерман мне пишет, что это
"гипертрофированная служебная характеристика". Вы знаете Лермана?
- Знаю, - говорю, - это самый талантливый критик в Ленинграде...
С писателем Рафаловичем встреча была короткой.
- Вот деньги, - сказал он, - где расписаться?
- Нигде. Это же не официальное мероприятие.
- Ясно. И все-таки для порядка?
- Вы не беспокойтесь, - говорю, - я деньги передам.
- Как вам не стыдно! Я вам абсолютно доверяю. Но я привык
расписываться. Иначе как-то не солидно...
- Ну хорошо. Распишитесь вот тут.
- Это же ваша записная книжка.
- Да, я собираю автографы.
- А что-нибудь порядка ведомости?
- Порядка ведомости - нету.
Рафалович со вздохом произнес:
- Ладно. Берите так...
Конечно, уклонился я от этого поручения. Мои обязанности взяла на себя
Тамара Юрьевна Хмельницкая.
Помочь Риду не удалось. Он совершенно невменяем...


Директор Кондрашев

Есть один документ, характеризующий наши литературно-издательские
порядки. (Копия снята в Ленинградском обкоме.) Предыстория документа такова.
Вышла нашумевшая книга - "Мастера русского стихотворного перевода". Ей
была предпослана статья Эткинда. Коротко одна из его мыслей заключалась в
следующем. Большие художники не имели возможности печатать оригинальные
стихи. Чтобы заработать на хлеб, они становились переводчиками. Уровень
переводов возрос за счет качества литературы в целом.
Теперь читаем:

Заведующему Отделом культуры Ленинградского обкома КПСС тов.
Александрову Г. П.

Клеветническое утверждение Е. Эткинда о характере развития нашей
литературы в советский период во вступительной статье к книге "Мастера
русского стихотворного перевода" не может не вызвать у меня возмущения.
Хотя с января 1968 года редакция "Библиотеки поэта" не
подведомственна мне в смысле прохождения рукописей, но я, как руководитель
отделения издательства, как коммунист, не имею права оправдывать себя
юридическим невмешательством. Есть сторона политико-моральная, обязывающая
каждого члена партии любыми средствами бороться за чистоту нашей идеологии.
Строгие административные меры, которые будут предприняты
руководством издательства к людям, непосредственно допустившим антисоветский
выпад Эткинда - это естественно, не главный вывод из случившегося, главное