"Ричи Михайловна Достян. Тревога" - читать интересную книгу автора

веселеет задолго до того, как выпьет. Достаточно купить или увидеть
бутылочку на столе. Это задевало очень, хотя по-настоящему пьяным отца он
никогда не видел.
Все, что было дальше, - дорога в темноте, опять таскание и
перетаскивание, - все перемешалось.
Он слишком устал. Особняком осталось в памяти большущее удовольствие,
когда они наконец очутились за этим вот столом.
Как необычно, как радостно хотелось вчера есть и какое все было
невыносимо вкусное. Даже вода. Немного пресная, но хорошая.
Он ясно помнил, что когда наелся, "маленькая" уже была пуста. Отец,
конечно, был в отличном настроении и не говорил даже в шутку, "чтГi есть
баба". Мать тоже сидела разомлевшая и наконец всем довольная. Только время
от времени спохватывалась: "Ну, иди уж, опоздаешь!" На это отец отзывался
одинаково: "Успеется", и сидел, и курил, от удовольствия жмурился. Оглядывал
комнату и уже неизвестно в который раз повторял, что им тут будет хорошо.
Мать почему-то решила, что бате лучше в тот же день вернуться в город.
Вообще-то правильно. От Финляндского вокзала до отцовой работы в два
раза дальше, чем от дома.
Вот он и уехал, а они втроем остались здесь.

"Посмо-отрим, - злорадно думал Слава, одеваясь, - сейчас посмотрим, что
я буду иметь вместо лагеря..." Лагерь он любил, как любят свой дом, даже
если он и поднадоел.
Сошел Слава с крыльца, осмотрелся и сплюнул в песок. Во дворе торчало
несколько сосен, и все. Они были прямые и тонкие, с очень маленькими
кронами, которые даже не шумели на ветру, хотя утренний ветер раскачивал их.
В жару и тени от них, наверное, никакой.
Голо вокруг и пусто. Ни кустика, ни травы - сплошной крупный желтый
песок, усыпанный сосновыми иглами.
Нет, двор Славе не понравился. На другом его конце, за тонкими соснами,
виднелся некрасивый кирпичный дом, очень приземистый и крепкий. Батя вчера
говорил- хозяин с хозяйкой там живут. А этот новый, подле которого он стоит,
батя говорил, построила хозяйская дочь, но ей пока некогда в нем жить - она
пока где-то ездит.
"Это и есть дача?.. - уныло размышлял Слава. - И на кой черт два
крыльца с двумя верандами, чуть побольше милицейской будки?"
Он посмотрел на соседнее крыльцо. Какие-то люди сняли вторую половину
дома для своих детей, а сами, кажется, будут приезжать сюда по субботам.
За оградой несколько раз прокричал петух, а потом сделалось так тихо,
как будто во дворе лежит тяжелобольной.
Не только из-за песка двор показался Славе таким пустынным. Не видно
было в нем пока ни одного живого существа. Даже воробьи не летали. Кошки,
куры и воробьи не имели для Славы никакого значения. К домашним животным в
Славиной семье относились как к дури - делать людям нечего, вот и заводят.
Пожалел он только, что собаки нет. С некоторых пор Славе хотелось иметь
собаку.
Не потому, что любил, - он даже не понимал, за что их любят...

Ранней весной Булавкин, которого Слава не раз бил, вдруг стал
очень важной фигурой. Этому Булавкину отец на день рождения подарил собаку.