"Ричи Михайловна Достян. Кинто " - читать интересную книгу автора

лет настолько свыкаются с тем, что молчаливая, неизменно одетая в черное и
как бы ушедшая в тень бабушка всегда есть, что перестают замечать ее, как не
замечают воздуха. Стоит ли поэтому осуждать Кинтошку, у которого на то была
еще и причина - не она стала его кормилицей, а Ламарина мама и главным
образом из страха перед микробами, а не из любви. Она сама мыла и обдавала
кипятком его мисочку сама подогревала молоко, сама убирала объедки, чтобы
кот ел всегда свежее, что он ценил, а ей это льстило.
Тут, однако, была одна тонкость: только у бабушки Кинто просил сменить
опилки. Подстережет ее на пути к коробке, забежит вперед, просительно
поднимет морду и затянет очень застенчивое "миии-и" и, если она правильно
его поняла, мчится к коробке с опилками и там на месте еще раз издает
слезное моление.
Совершенно иначе он вел себя со своей кормилицей.
Его появление на пороге кухни смахивало на выход к рампе. Возникнет и
замрет. В этой паузе долго гипнотизирует взглядом и, если опять его не
заметили, обращается уже вслух:
- Мроо-у? - Неужели не видите, я здесь!
После этой церемонии, ни на кого больше не глядя, деловито идет к своей
миске и терпеливо ждет. Никаких отираний о ноги, никаких боданий лбом не
будет.
Кинто вообще опрокинул все представления этой гигиенистки о кошках.
Прежде всего в доме "ими" не пахло. А что еще удивительно - не было никаких
проблем с его пропитанием. Если почему-либо не оказывалось парного мяса или
рыбы, кот преспокойно ел то, что ели все. Даже такое пикантное кушанье, как
сациви. Создавалось впечатление, что Кинто только аджики не ест. В восточной
кухне ему нравилось все, тем более что она не изобилует супами.
Гастрономические причуды кота Ламарину маму не изумляли, поскольку она
вообще понятия не имела о животных. Раз, правда, была сбита с толку, даже
переполошилась. Причиной был спелый помидор, который выкатился из базарной
сумки. Кинто набросился на него, уволок в сторонку и немытым съел! При этом
не только смачно чавкал, но и капельку сока с пола слизал, чем нанес
Ламариной маме сразу два удара: нажрался микробов и напомнил о диком своем
происхождении.
Кот сырые помидоры ест! Значит, сумасшедший. Значит, и дикий и бешеный!
Древний страх шевельнулся в маме. Хорошо еще, что бабушка с внучкой
скрыли от нее чудеса того воскресного обеда, когда Кинто ел джонджоли.
Страх бешенства на Кавказе - от буйволов. Достаточно только взглянуть
на эту загадочную глыбу с ее медлительной походкой и потусторонним взглядом.
Бык в ярме в землю глядит. Буйвол - только чуть пригнувши выю, держит голову
вверх и глядит вдаль. Хозяин и тот не всегда попадает в поле его зрения.
Их пригоняют сюда из прохладных ущелий и заставляют стоять в базарном
аду не час, не два, а долгий день.
Замурованные толпой и прилавками, они изнывают от тоски по воде. Молчат
и глыбятся недобрым черным терпением, но и оно, как все в живом, не
бесконечно... Доведенные до бешенства, они уходят на свободу, круша и сметая
все без разбора. Люди, в панике потоптав друг друга, потери свалят потом на
буйвола.
Страх перед "бешеным" буйволом сравним лишь с ужасом землетрясения.
Так изо дня в день, из века в век, избалованные покорностью животных,
люди стали путать бешенство с гневом.