"Федор Михайлович Достоевский. Братья Карамазовы (Часть 2)" - читать интересную книгу автора

кто-нибудь овладеет его совестью помимо тебя, - о, тогда он даже бросит хлеб
твой и пойдет за тем, который обольстит его совесть. В этом ты был прав. Ибо
тайна бытия человеческого не в том, чтобы только жить, а в том, для чего
жить. Без твердого представления себе, для чего ему жить, человек не
согласится жить и скорей истребит себя, чем останется на земле, хотя бы
кругом его все были хлебы. Это так, но что же вышло: вместо того, чтоб
овладеть свободой людей, ты увеличил им ее еще больше! Или ты забыл, что
спокойствие и даже смерть человеку дороже свободного выбора в познании добра
и зла? Нет ничего обольстительнее для человека как свобода его совести, но
нет ничего и мучительнее. И вот вместо твердых основ для успокоения совести
человеческой раз навсегда - ты взял все, что есть необычайного, гадательного
и неопределенного, взял все, что было не по силам людей, а потому поступил
как бы и не любя их вовсе, - и это кто же: тот, который пришел отдать за них
жизнь свою! Вместо того, чтоб овладеть людскою свободой, ты умножил ее и
обременил ее мучениями душевное царство человека вовеки. Ты возжелал
свободной любви человека, чтобы свободно пошел он за тобою, прельщенный и
плененный тобою. Вместо твердого древнего закона, - свободным сердцем должен
был человек решать впредь сам, что добро и что зло, имея лишь в руководстве
твой образ пред собою, - но неужели ты не подумал, что он отвергнет же
наконец и оспорит даже и твой образ и твою правду, если его угнетут таким
страшным бременем, как свобода выбора? Они воскликнут наконец, что правда не
в тебе, ибо невозможно было оставить их в смятении и мучении более, чем
сделал ты, оставив им столько забот и неразрешимых задач. Таким образом, сам
ты и положил основание к разрушению своего же царства и не вини никого в
этом более. А между тем, то ли предлагалось тебе? Есть три силы,
единственные три силы на земле, могущие навеки победить и пленить совесть
этих слабосильных бунтовщиков, для их счастия, - эти силы: чудо, тайна и
авторитет. Ты отверг и то и другое и третье и сам подал пример тому. Когда
страшный и премудрый дух поставил тебя на вершине храма и сказал тебе: "Если
хочешь узнать, сын ли ты божий, то верзись вниз, ибо сказано про того, что
ангелы подхватят и понесут его, и не упадет и не расшибется и узнаешь тогда,
сын ли ты божий, и докажешь тогда, какова вера твоя в отца твоего", но ты,
выслушав, отверг предложение и не поддался и не бросился вниз. О, конечно ты
поступил тут гордо и великолепно как бог, но люди-то, но слабое бунтующее
племя это - они-то боги ли? О, ты понял тогда, что, сделав лишь шаг, лишь
движение броситься вниз, ты тотчас бы и искусил господа, и веру в него всю
потерял, и разбился бы о землю, которую спасать пришел, и возрадовался бы
умный дух, искушавший тебя. Но, повторяю, много ли таких, как ты? И неужели
ты в самом деле мог допустить хоть минуту, что и людям будет под силу
подобное искушение? Так ли создана природа человеческая, чтоб отвергнуть
чудо и в такие страшные моменты жизни, моменты самых страшных основных и
мучительных душевных вопросов своих оставаться лишь со свободным решением
сердца? О, ты знал, что подвиг твой сохранится в книгах, достигнет глубины
времен и последних пределов земли, и понадеялся, что, следуя тебе, и человек
останется с богом, не нуждаясь в чуде. Но ты не знал, что чуть лишь человек
отвергнет чудо, то тотчас отвергнет и бога, ибо человек ищет не столько
бога, сколько чудес. И так как человек оставаться без чуда не в силах, то
насоздаст себе новых чудес, уже собственных, и поклонится уже знахарскому
чуду, бабьему колдовству, хотя бы он сто раз был бунтовщиком, еретиком и
безбожником. Ты не сошел со креста, когда кричали тебе, издеваясь и дразня