"Федор Михайлович Достоевский. Братья Карамазовы (Часть 2)" - читать интересную книгу автора

постельке и горящим взглядом смотря на отца.
- Да полно-те вы наконец паясничать, ваши выверты глупые показывать,
которые ни к чему никогда не ведут!.. - совсем уже озлившись крикнула все из
того угла Варвара Николаевна, даже ногой топнула.
- Совершенно справедливо на этот раз изволите из себя выходить, Варвара
Николавна, и я вас стремительно удовлетворю. Шапочку вашу наденьте, Алексей
Федорович, а я вот картуз возьму - и пойдемте-с. Надобно вам одно серьезное
словечко сказать, только вне этих стен. Эта вот сидящая девица - это дочка
моя-с, Нина Николаевна-с, забыл я вам ее представить, - ангел божий во
плоти... к смертным слетевший... если можете только это понять...
- Весь ведь так и сотрясается, словно судорогой его сводит, -
продолжала в негодовании Варвара Николаевна.
- А это вот что теперь на меня ножкой топает и паяцом меня давеча
обличила, - это тоже ангел божий во плоти-с, и справедливо меня обозвала-с.
Пойдемте же, Алексей Федорович, покончить надо-с...
И схватив Алешу за руку, он вывел его из комнаты прямо на улицу.


VII. И НА ЧИСТОМ ВОЗДУХЕ.

- Воздух чистый-с, а в хоромах-то у меня и впрямь не свежо, во всех
даже смыслах. Пройдемте, сударь, шажком. Очень бы хотелось мне вас
заинтересовать-с.
- Я и сам к вам имею одно чрезвычайное дело... - заметил Алеша, - и
только не знаю, как мне начать.
- Как не узнать, что у вас до меня дело-с? Без дела-то вы бы никогда ко
мне и не заглянули. Али в самом деле только жаловаться на мальчика
приходили-с? Так ведь это невероятно-с. А кстати о мальчике-с: я вам там
всего изъяснить не мог-с, а здесь теперь сцену эту вам опишу-с. Видите ли,
мочалка-то была гуще-с, еще всего неделю назад, - я про бороденку мою
говорю-с; это ведь бороденку мою мочалкой прозвали, школьники главное-с.
Ну-с, вот-с, тянет меня тогда ваш братец Дмитрий Федорович за мою бороденку,
вытянул из трактира на площадь, а как раз школьники из школы выходят, а с
ними и Илюша. Как увидал он меня в таком виде-с, - бросился ко мне: "Папа,
кричит, папа!" Хватается за меня, обнимает меня, хочет меня вырвать, кричит
моему обидчику: "Пустите, пустите, это папа мой, папа, простите его", - так
ведь и кричит: "простите"; рученками-то тоже его схватил, да руку-то ему,
эту самую-то руку его, и целует-с... Помню я в ту минуту, какое у него было
личико-с, не забыл-с и не забуду-с!..
- Клянусь, - воскликнул Алеша, - брат вам самым искренним образом,
самым полным, выразит раскаяние, хотя бы даже на коленях на той самой
площади... Я заставлю его, иначе он мне не брат!
- Ага, так это еще в прожекте находится. Не прямо от него, а от
благородства лишь вашего сердца исходит пылкого-с. Так бы и сказали-с. Нет,
уж в таком случае позвольте мне и о высочайшем рыцарском и офицерском
благородстве вашего братца досказать, ибо он его тогда выразил-с. Кончил он
это меня за мочалку тащить, пустил на волю-с: "Ты, говорит, офицер и я
офицер, - если можешь найти секунданта, порядочного человека, то присылай -
дам удовлетворение, хотя бы ты и мерзавец!" Вот что сказал-с. Воистину
рыцарский дух! Удалились мы тогда с Илюшей, а родословная фамильная картина