"Михаэль Дорфман. Да это бизнес, холокост-бизнес!" - читать интересную книгу автора

вышла бы в первых рядах безжалостных критиков..." А тут вот....
Габриэль Сандерс считает, что роман Товы Райч - широкая, хорошо
написанная социальная сатира. И то, что речь идет о художественном вымысле
ни в коем случае не притупляет сатирического жала книги. В русской
литературе, пожалуй, лишь "Синдикат" Дины Рубиной о деятельности в России
израильских организаций по теме и настрою напоминает "Мой Холокост". Однако
повесть Рубиной добрей и лиричней, хотя и вызвала в определенных кругах не
меньший переполох и негодования, чем роман Товы Райч. Лично мне чтение
доставило не только радость узнавания и разоблачения типажей хорошо
знакомых, но много откровенно веселых моментов, потому что книга ко всему
еще очень смешная.
Пока русский читатель не получил перевода, я перескажу основную линию.
Главный герой романа Морис Месер начинал в отрасли дамского нижнего белья.
Однако, когда Холокост стал " более модным, чем бюстгальтеры с подкладкой",
то он со своим сыночком, "жертвой Холокоста второй степени" Норманом создает
бизнес "Холокост коннекшн инкорпорайшн" (Корпорация связи с Холокостом). За
хорошие деньги там привязывают к Холокосту всех жертв исторической
несправедливости - немцев, поляков, японцев, негров, американских индейцев,
палестинцев, католиков, мормонов, гомосексуалов, женщин и многих других.
Другой персонаж романа, дочь миллионерши и потенциальной
жертвовательницы, "принцесса" Бонни Бекон. Ее везут в Освенцим на экскурсию.
Там она видит, посетителя в инвалидном кресле.
"Я действительно очень высоко ценю то, что Освенцим теперь доступен и
для инвалидных колясок! Да, я действительно это ценю! Вот вы скажите, а
тогда, в Освенцим тоже можно было въехать на инвалидной коляске? Я имею в
виду, во время Холокоста".
Позже, за пожертвование в десять миллионов долларов от матери Бонни,
она сама становиться директором музея. Она объявляет свои цели:
"Я приму на работу людей всех из рас, национальных и религиозных
меньшинств и сексуальных пристрастий для того, чтоб поднять значение
Холокоста, сделать его универсальным архетипом, пригодным для извлечения
любых коллективных уроков, имеющих значение для каждого".
В списке потенциальных жертв, которые необходимо вовлечь в наратив
Холокоста, у нового директора естественно фигурируют и инвалиды.
Среди клиентов даже Общество по борьбе против охоты на диких животных.
"Груды меха в магазинах - это все равно, как груды волос узников лагерей
смерти, которые нацисты состригали перед дверьми газовой камeры".
Действительно Музей Холокоста часто критикуют за акции и экспозиции, не
имеющие прямого отношения к уничтожению евреев. Не в романе, а в жизни
бывают и отрицательные кампании, достаточно вспомнить протесты еврейских
профессионалов Холокоста против христианских консерваторов, сравнивавших с
Холокостом аборты; их же протесты против светских либералов, сравнивавших с
отрицанием Холокоста отрицание теории эволюции Дарвина или контркампанию
против общества защиты животных ПЕТА, затеявшего кампанию против мясоедства
под лозунгом "Холокост в твоей тарелке". Результат одинаковый - реклама для
всех. Шоа-бизнес строится на известном человеческом качестве раздувать свои
и чужие страдания и использовать их, чтоб требовать разного рода привилегии
и льготы. Впрочем, и без всякой сатиры, в историю Холокоста пытаются сегодня
вовлечь всех и каждого.
Чтобы заработать денег Месер не гнушается ничем. В ход идут ложь,