"Сергей Донской. Кидалы в лампасах" - читать интересную книгу автора

заморочек. С помощью подручных средств.
Он опять веселится. Я кошусь на его замечательный нож, кромсающий
колбасу, и спешу возвратить разговор в нейтральное русло:
- В любом случае десяток-другой терминов не помешают. Они создадут
эффект достоверности.
- Людям не эффект достоверности нужен, а правда, - говорит мой товарищ
уже абсолютно серьезным тоном. - Голая правда. Без прикрас. Как баба без
макияжа, со всеми ее болячками и бородавками.
Представляя себе уже не рысь, а почему-то жабу, я упрямо гну свое:
- И все же специальные термины пригодятся. Ну-ка, произнеси что-нибудь
на своем жаргоне.
Глядя куда-то поверх моей головы, он чеканит:
- Серегу убираем. Если от Ольги тоже не будет толку, запускаем Димочку.
Оба-на! Я опасливо озираюсь, хотя, разумеется, за моей спиной никого
нет, ни таинственной Ольги, ни столь же загадочного Димочки. Тогда я
перевожу взгляд на бутылку водки, опустошенную нами всего на треть. Странный
у нас разговор затевается, хотя выпили мы всего чуть-чуть. Особенно меня
настораживает фраза про Серегу, которого нужно убрать. Если я правильно
понял значение последнего слова, то речь идет не о наведении порядка.
Вернее, о наведении такого порядка, при котором мне отведена весьма
специфическая роль. Незавидная.
Ничего удивительного в том, что у меня на лбу собираются морщины,
которых там еще недавно не было.
- Эй, не напрягайся ты так, брат. - Мой товарищ расплывается в
улыбке. - "Сергей" - это слуховой контроль. "Ольга" - наблюдение при помощи
оптической техники. Ну, а Дим Димыч - негласный обыск. Отними.
- Отнять? - снова оглядываюсь. - У кого что? Или что от чего?
- Отнимание - это комплекс оперативно-технических мероприятий.
Сокращенно: ОТМ. Ну что, вернемся к нашим баранам?
- Бараны - это боеприпасы? - гадаю я. - Боекомплекты? Бронежилеты?
Он качает головой:
- Не ищи скрытый смысл там, где его нет. Бараны - это бараны.
Парнокопытные животные семейства полорогих. Ни за что не пройдут мимо новых
ворот, непременно уставятся на них с видом крайне глубокомысленным и
рассудительным.
Алкогольные градусы, принятые мной внутрь, моментально вскипают,
порождая отчаянное бурление крови.
- Помнится, не далее как позавчера, - запальчиво говорю я, - кое-кто
обратился ко мне с просьбой помочь ему снять деньги с кредитной карточки,
которую он имел неосторожность завести. Он, этот всезнайка, стоял перед
банкоматом не просто с глубокомысленным, а с совершенно отрешенным
выражением лица Будды, пытающегося постичь главный закон мироздания. Я, как
человек благородный, не стал укорять его за то, что он в некоторых вопросах
тоже ни бэ, ни мэ. Я просто помог ему и даже не предложил истратить
наличность в ближайшем кабаке. - Мой тон становится все более обиженным. -
Конечно, я не вправе рассчитывать на то, что в знак благодарности этот
человек воздвигнет мне памятник на своем дачном участке, который, между
прочим, приобретен и приведен в порядок не без моего участия. Но и на
сравнение с бараном я тоже не рассчитывал.
- Стоп, стоп! - Товарищ загораживается от моих упреков растопыренными