"Флоринда Доннер. Жизнь-в-сновидении" - читать интересную книгу автора

- Я становлюсь раздражительной, но я этого не хотела, -
сказала я веселым тоном, который даже мне самой показался
наигранным.
В моем голосе было такое напряжение, что сразу становилось
ясно, чего мне стоит держать себя в руках. То, что я так легко
и быстро могу на него разгневаться, начинало меня беспокоить.
- Ты понятия не имеешь о том, что значит вести разговор,
- сказал он, широко улыбаясь. - Ты знаешь только, как
добиваться своего.
- О! Я гляжу, Джо Кортез отбыл. Ты снова собираешься
начать меня оскорблять, Карлос Кастанеда?
Он весело рассмеялся в ответ на это замечание, в котором
для меня не было ничего смешного.
- Это место не "Бог знает где", - сказал он. - Рядом
находится город Аризп (Arizpe).
- А граница США лежит к северу, - процитировала я. - А
Чихуауа - к востоку. А Лос-Анжелес находится где-то к
северо-западу отсюда.
Он пренебрежительно мотнул головой и зашагал вперед. Мы
молча шли через заросли кустарников, которые я скорее
чувствовала, чем видела, вдоль узкой вьющейся тропки. Дорожка
становилась все шире по мере того, как мы приближались к
огромному участку ровной земли, со всех сторон окруженному
забором из невысоких мескитовых деревьев. В темноте можно было
различить силуэты двух домов. В большем из них внутри горел
свет. На некотором расстоянии от него стоял меньший, темный
дом.
Мы подошли к большому дому. В свете, льющемся из его окон,
порхали тусклые силуэты мошек.
- Должен предупредить тебя, что люди, с которыми тебе
предстоит встретиться, несколько странные, - прошептал он. -
Не говори ничего. Вести разговор буду я.
- Я всегда говорю, что мне нравится, - встала я на дыбы.
- И не люблю, когда меня учат, как себя вести. Я не ребенок.
Кроме того, я прекрасно знаю правила хорошего тона; можешь быть
уверен, что тебе не придется из-за меня чувствовать себя
неловко.
- Брось ты свою заносчивость, черт побери! - прошипел он
сдержанным голосом.
- Не веди себя со мной так, словно я - твоя жена, Карлос
Кастаньеда, - крикнула я изо всех сил, произнося его фамилию
так, как, по-моему, она должна была произноситься: с мягким
"н", что, я знала, ему страшно не нравилось.
Но он не разозлился. Он засмеялся, как очень часто
поступал, когда я ожидала от него взрыва гнева. Этого с ним
никогда не бывает, подумала я и обреченно вздохнула. У него
было потрясающее самообладание. Казалось, что ничто никогда не
сможет поколебать его или вывести из себя. Даже когда он
кричал, это звучало всегда как-то наигранно.
Как раз когда он уже собирался постучать, дверь