"Флоринда Доннер. Жизнь-в-сновидении" - читать интересную книгу автора

немцев. Латиноамериканцы пугали ее своей безответственностью,
немцы - своей предсказуемостью.
Мне пришлось сдерживаться, чтобы не расхохотаться, когда
он описывал сцены, имевшие место в обед по воскресеньям в доме
Фабиолы, когда два десятка немцев усаживались вокруг
превосходно сервированного стола - там был лучший фарфор,
серебро и хрусталь - и ей приходилось слушать два десятка
монологов, которые играли роль беседы.
По мере того, как он продолжал выдавать специфические
детали этих воскресных обедов, мне становилось все более и
более не по себе: здесь был отец Фабиолы, который запрещал в
доме политические споры, вместе с тем навязчиво старался их
разжигать, выискивая окольные пути, чтобы отпускать пошлые
шуточки в адрес католических священников. Или вечный страх ее
матери: ее изысканный фарфор попал в руки этих неуклюжих
олухов.
Его слова были сигналом, на который я подсознательно
отвечала. Передо мной словно кадры на экране стали
развертываться сцены воскресных обедов из моей жизни.
Я превратилась в сплошной пучок нервов. Мне хотелось выйти
из себя и побить его, если бы только я знала как. Мне хотелось
ненавидеть этого человека, но я не могла. Я жаждала мести,
извинений, но от него их добиться было невозможно. Я хотела
иметь над ним власть. Мне хотелось, чтобы он в меня влюбился,
чтобы я могла его отвергнуть.
Пристыженная своими незрелыми чувствами, я сделала
огромное усилие с целью собраться. Сделав вид, что мне скучно,
я наклонилась к нему и спросила:
- А почему ты соврал о своем имени?
- Я не врал, - произнес он. - Это мое имя. У меня
несколько имен. У магов для разных случаев есть разные имена.
- Как удобно! - воскликнула я саркастически.
- Очень удобно, - эхом подтвердил он и едва заметно
подмигнул, что еще больше вывело меня из себя.
И тут он сделал нечто совершенно странное и неожиданное.
Он обнял меня. В этом объятии не было никаких сексуальных
примесей. Это был простой добрый спокойный жест ребенка,
который желает утешить своего друга. Его касание успокоило меня
столь полно, что я начала бесконтрольно рыдать.
- Я такое дерьмо, - всхлипнула я. - Я хотела взять над
тобой верх, и посмотри теперь на меня. Я в твоих объятиях.
Я уже было собиралась добавить, что пребывать в его
объятиях мне нравится, как вдруг меня наполнил всплеск энергии.
Словно очнувшись ото сна, я оттолкнула его.
- Оставь меня, - прошипела я и бросилась прочь.
Я слышала, как он задыхается от смеха, но это меня ничуть
не беспокоило; мой всплеск внезапно рассеялся. Я остановилась,
словно вкопанная, я вся дрожала, но была не в силах уйти прочь.
А затем, словно меня притянуло огромной резиновой лентой, я
вернулась на скамейку.