"Флоринда Доннер. Жизнь-в-сновидении" - читать интересную книгу автора

сказал "девушка". Я привыкла к тому, что у меня постоянно
спрашивали документы, подтверждающие, что мне больше
шестнадцати лет, и теперь внезапно почувствовала себя старухой.
- Молодость должна быть лишь в глазах того, кто смотрит,
- сказал он, снова читая мои мысли. - Кто ни посмотрит на
тебя - увидит твою молодость, живость; но тебе самой негоже
чувствовать себя ребенком. Ты должна быть невинна, но не
недоразвита.
По какой-то необъяснимой причине его слова оказались для
меня последней каплей. Мне хотелось плакать, но не от обиды, а
от безысходности. В полной растерянности я предложила
что-нибудь перекусить.
- Я умираю от голода, - сказала я наигранно бодрым
тоном.
- Нет, не умираешь, - сказал он веско. - Ты просто
пытаешься сменить тему.
Захваченная врасплох его тоном и самими словами, я
смятенно уставилась на него. Мое изумление быстро переросло в
гнев. Я была на самом деле не только голодна, но еще и устала и
вся окостенела от долгого пути за рулем машины. Мне хотелось
заорать на него и выплеснуть всю свою ярость и разочарование,
но его глаза пригвоздили меня к месту. Было в этих немигающих
горящих глазах что-то от рептилии: на секунду мне показалось,
что он может проглотить меня, как змея заглатывает
загипнотизированную беззащитную птичку.
Смесь страха и ярости взвилась во мне до таких высот, что
я почувствовала, как вся кровь бросилась мне в лицо. И по тому,
как он с удивлением чуть приподнял брови, я поняла, что лицо у
меня побагровело. С самого раннего детства я страдала страшными
приступами ярости. Меня пытались как-то успокаивать, но никто
не мог удержать меня от этих приступов, и я предавалась им с
упоением, пока наконец не довела их до уровня припадков на всю
катушку. Эти припадки никогда не были вызваны желанием получить
что-то и отказом в желаемом, но всегда - оскорблениями,
действительными или воображаемыми, нанесенными моей особе.
Однако обстоятельства этого момента заставили меня как-то
устыдиться этой моей привычки. Я сделала огромное усилие, чтобы
взять себя в руки. Это отняло у меня почти все силы, но я
успокоилась.
- Ты весь день провела с нами, день, который ты сейчас не
можешь вспомнить, - продолжал Мариано Аурелиано, с виду нимало
не встревоженный сменами моего настроения. - Все это время ты
была очень общительна и чутка. Для нас это было чрезвычайно
полезно. Когда ты сновидишь, ты становишься намного лучше, чем
ты есть, более обаятельной, более находчивой. Ты позволила нам
познать себя до самых глубин.
Его слова повергли меня в смятение. Взрослея в постоянном
самоутверждении, я вполне постигла науку распознавать скрытое
значение слов. "Познать себя до самых глубин" - эти слова
вконец меня растревожили, особенно "до самых глубин". Это могло