"Флоринда Доннер. Жизнь-в-сновидении" - читать интересную книгу автора

как выдумку, не зная, что я понимаю под словом выдумка. В итоге
мне удалось настолько основательно заблокировать в памяти это
событие, что я совершенно перестала его осознавать.
Что мне надо было сделать, - так это признать, что у нас
есть тропа для снов, русло, по которому текут только
сновидения. Если бы я настроилась на то, чтобы вспомнить сон,
который привиделся мне в Соноре, причем только как сон, мне
удалось бы удержать в памяти все волшебство происходившего,
пока мне снился этот сон.
Чем больше я раздумывала над этим и над всем, что
происходит со мной сейчас, тем сильнее нарастало мое
беспокойство. Но что самое удивительное, я больше не испытывала
страха перед всеми этими людьми, которые, что ни говори, были
страшноватой компанией. Внезапно мне пришло в голову, что
страха перед ними у меня нет по той причине, что я их очень
хорошо знаю. И доказательством для меня было то, как они сами
выразили словами поселившееся во мне странное, но уютное
чувство, что я вернулась домой.
Я отмела все эти мысли, едва успев их сформулировать, и
честно задумалась, а может, я психически неуравновешенна, и они
нашли способ сфокусироваться на этом и усугубить это состояние.
Я подвергла основательному систематическому анализу историю
моей семьи, пытаясь припомнить все, что могла слышать о случаях
психических заболеваний.
Была история с двоюродным дедом по линии матери, который с
библией в руках проповедовал на улицах. Кроме того, мой прадед
и дед покончили с собой соответственно в начале Первой и Второй
мировых войн, когда поняли, что для них все кончено. Одна из
моих бабушек пустила себе пулю в лоб, осознав, что утратила
былую красоту и привлекательность.
Мне нравилось верить, что будучи истинной внучкой всех
этих чокнутых, я унаследовала от них свое чувство
отчужденности. Я всегда считала, что чувство отчужденности
придает мне отвагу.
Эти жуткие мысли пробудили во мне такую тревогу, что я
выскочила из постели. Нервными рывками я высвободила тело из
одеяла. К своему полному изумлению я обнаружила, что одета в
тяжелую фланелевую ночную сорочку. На мне были шерстяные носки
до колен, митенки и толстый свитер. - Должно быть, я заболела,
- пробормотала я в замешательстве. - Как бы я иначе могла
замерзнуть во всей этой одежде? - Обычно я спала нагишом
независимо от климата.
Только теперь я заметила в комнате солнечный свет; он
проникал сквозь толстое, наполовину матовое оконное стекло. Я
не сомневалась, что меня разбудил бивший в глаза солнечный
свет. И мне совершенно необходимо было найти туалет. Опасаясь,
что в доме может не быть водопровода, я шагнула к открытой
раздвижной двери в противоположном конце комнаты, и само собой,
там находился чулан с накрытым крышкой ночным горшком.
- Черт побери! Не могу же я делать свои дела в чулане! -