"Юрий Домбровский. Только одна смерть" - читать интересную книгу автора

смотря прямо в глаза: "Сегодня мой мальчик спросил - почему к нему ходит
столько женщин?" "Черт знает что, - сказал я, действительно ошалев. - Да за
кого же тогда вас-то, свою мать, считает ваш мальчик, если для него женщина
не человек?"
И третье - самое главное: почему Женька рвется в мою комнату, каким там
его медом мажут, а?
Повторяю, шантаж был мелкий, поспешный, он тут же с грохотом
провалился, и писать мне о нем просто противно. Но тем страшнее был взрыв
страха и бессильной ярости, который обуял наших женщин - мать, дочку и
соседку. Женщина с каменным подбородком - и сейчас он у нее был точно
каменный - по-медвежьи вставала на дыбы и ревела: "И чтоб ни мой муж, ни мой
зять, чтобы они никогда, никогда... Посажу!" И тут я вдруг понял - не на
медведицу она, а на разъяренную волчицу, на Лоббо - короля Курумпа похожа.
Визжала дочка, но у ней получалось жидко, дробно, много хуже, чем у матери,
- еще опыта не было. Я не стал говорить, я просто захлопнул дверь у них
перед носом. Кроме всего прочего, у меня в тот день ночевало два моих старых
приятеля по Тайшету. Муж и жена. Как всегда во время отпуска они в эту пору
приехали в Москву, чтобы работать в Ленинской.
- Что там происходит? - спросил меня муж.
- Ничего, - ответил я. - Но этого парня они, кажется, точно упустят.
А вечером Женька зашел ко мне. Мы сидели втроем и пили чай. Он
остановился на пороге красный, франтоватый, совершенно трезвый и сказал:
- Здравствуйте, товарищи!
- Здравствуй, Женя, - ответил я. - Чаю выпьешь?
Он подошел и сел.
Моя знакомая налила ему стакан, и он стал молча пить и так о чем-то
задумался, что даже положить сахар забыл.
- Прости меня, старик, - сказал он как-то по-особому.
- Да Господи же! - ответил я.
- Вот ты видел вчера, какие они?
- Ну, ладно, ладно, - ответил я торопливо. - Еще налить?
Он посмотрел на меня, поколебался и робко спросил:
- А вот этого самого бы, а?
Я тоже поколебался, - ведь это на меня орали из-за него сегодня утром.
Ну да черт с ним, впрочем, - подумал я, подошел к шкафу и налил ему
полстакана водки.
- Вот все, Женя! - сказал я строго. Он махнул рукой:
- Да ладно, старик.
- Это вам ладно, а не ему, - ответил за меня мой гость. - Вы знаете,
что сегодня было...
Он выпил водку залпом, просто влил ее в глотку и задумался.
Мы трое сидели молча и смотрели на него.
А у него было очень задумчивое и ясное лицо - не печальное, не
скорбное, а именно ясное и задумчивое.
- Ты же сам все видишь, - сказал он мне вдруг. Я ровно ничего не видел,
кроме того, что все получается очень, очень скверно. Но все-таки сказал:
- Вижу, конечно. - Мне не хотелось говорить обо всей этой мути при
друзьях.
- Да что ж там! - покачал он головой. - Даже котенка не пощадили. А ты
человека хочешь...